— Здравствуй, Кальт.
— Здравствуй, Вольный, — тифлинг с подозрением оглядел помещение, в которое собирался войти, осторожно принюхался к незнакомому запаху, — тут хоть ничего не рванёт?
Первый Орден и армия Райшила заключили контракт на создание предприятия по промышленному (насколько это возможно в данных условиях) производству пороха для нужд армии. Не так давно там произошло ЧП, с погибшими. Неприятная, но ожидаемая ситуация с учетом новизны данной отрасли для обитателей Дастриуса.
— Нет. Это предназначено для приёма внутрь, не взорвётся.
Кальт прикрыл за собой дверь. Как только она закрылась по стенам помещения потекли символы магии, ограничивающей звуки. Никто за пределами комнаты, если он не разведчик уровня имперской тайной службы, не услышит их разговора.
— Ты хоть не пришиб никого по дороге?
По волнам тепла, исходящего от Кальта, Тарас смог понять, что тифлинг не в духе. Обычно он куда лучше контролирует свою силу.
— Нет. Малышня разбежалась, как только я появился, только одному оплеуху отвесил. Должен жив остаться.
Тифлинг пробежал взглядом по помещению, нашел ещё один стул и, без магии, обычным физическим усилием пододвинул его к себе и сел. Деревянный стул натужно заскрипел под могучим телом архимага, который оказался больше уставшим, нежели злым или раздраженным. Кальт откинулся на спинку кресла, свесив руки вниз. На вечно энергичном и довольном лице, проявилось несколько не свойственных ему морщин.
— Проблемы в Райшиле?
— Если бы только в Райшиле, — вздохнул Кальт, — давно на небо смотрел?
Пик дня теперь ощущался как поздний вечер. Солнце и луны давали всё меньше света, что не могло не беспокоить обитателей Дастриуса, в том числе и игроков. Разработчикам даже пришлось выпустить со специальным заявлением в официальных аккаунтах: так много вопросов насчёт происходящего было у игроков. В нём говорилось, что происходящее с дневным светом в игре не ошибка и связанно с внутри игровыми событиями.
— Даийлен лучше не становится.
— Именно. Теперь многие задумываются о том, чтобы поставить на её место кого-то другого. Шансов у нее осталось мало, и она это понимает. Недавно вышвырнула всех из своего домена, включая верхушку и даже своего Смертного Меча. Никто не может с ней связаться, ни собственная паства, ни другие боги.
— Что исключает вариант мирной смены власти в домене, — озвучил главный вывод из вышесказанного Вольный.
Если Даийлен отказывается с кем-либо разговаривать — это значит, что она собралась бороться до конца и без боя свою власть никому не отдаст. Если бы она поддерживала общение с кем-нибудь, то оставался бы шанс на мирное урегулирование вопроса.
— Император опасается, что религиозный конфликт может перерасти в войну между странами?
Пламя войны разгорается очень быстро. Зажечь его куда проще чем потушить, а история Дастриуса наглядно демонстрирует, что богов не особо интересует количество принесенных жертв, пока их соперники теряют больше, чем они. Многие видные деятели крупных держав занимают высокие ранги в различных церквях и культах богов. Если между ними начнется конфликт, то шансы того, что он останется в рамках религиозного столкновения ничтожно мал.
— Я был бы не прочь отомстить шикарцам за последнюю войну. Сейчас у нас есть бессмертные и эти ваши взрывающиеся гранаты. Вряд ли по ту сторону границы ещё не знают об этом новом оружии, но у нас есть небольшая фора и вряд ли шикарским псам удалось найти кого-то способно использовать его с то же эффективностью, что и ты.
Но, как и любой другой офицер, побывавший на войне. Кто сражался, принимал тяжелые решения, видел смерть и сумел в итоге сохранить рассудок, я не хочу, чтобы началась новая война. Трудно представить насколько страшнее она станет, когда в неё вступят ещё и бессмертные.
Недавно ты всех нас здорово выручил. Может у Асфеда найдется решение и для этой проблемы?
Вулкан не первый кто пришёл к такой мысли. Тарас может и не при первой возможности, но регулярно использовал [Слово Предшественника], чтобы общаться с другими смертным мечами в домене Бога Битв. Чаще всего это был Тринадцатый — тот, кто создал технику Несокрушимого, которую развивал Маркус. Но временами были и другие, чаще всего Седьмой, с ним Тарас и обсуждал этот вопрос.
— Я не могу говорить с Асфедом, сам знаешь, только со своими предшественниками.
Вольный открыл окно статуса культа: