— Дело не в этом. Пути назад для меня давно нет. Меня тревожит, что мы увидим за этими дверьми. Сейчас перед нами откроется тайна падения Императорского рода.
— Ха-х… — Амарими то ли выдохнул так странно, то ли нервно хохотнул. — Учитывая, как часто обвинения в произошедшем звучали в адрес моего клана… Возможность узнать истину несказанно бодрит. Если, конечно, следы тогда не успели замести.
— Что-то должно остаться. Несмотря на прошедшие столетия… Когда прерывают ритуалы такого масштаба, что-то обязательно остаётся! — качнул головой Алан, и решительно направился к ступеням. Шоуки шагнул следом, чувствуя, что неясная тревога отпускает его.
На ступенях он немного отстал от парней, но нагнал их быстро, ибо оба принца так и замерли в дверях, разглядывая большое восьмиугольное помещение с теряющимся в темноте потолком. Вернее, то, что было в центре на полу. Для Шоуки это секретом не было, и он запоздало подумал, что стоило бы спутников предупредить.
Посередине зала мозаика была выложена сложной восьмиугольной фигурой, по углам которой лежали высохшие трупы — кто ничком, кто на боку, кто сбив и опрокинув на бок жаровню, и раскатившиеся угли теперь лежали тут и там. А у дальней стороны фигуры стоял трон. Совсем такой же, как и во дворце, но если стоящая там подделка благородно поблёскивала лаком, покрывающим дорогое красное дерево, то здесь трон отливал металлом и молочным янтарём. Мотивы и всё те же — гнутые львиные ноги, головы чудовищ на подлокотниках, широкая спинка украшена мотивом с горой Аят и восходящим солнцем.
И привалившись к трону спиной покоилось тело последнего Императора. Руки бессильно уронены, голова склонилась на грудь и уцелевшие чёрные волосы закрывают высохшее лицо. Узнать его было легко — по одеждам, по поясу, по выпавшему из ладони клинку с удивительно белым лезвием.
— Господин Такамори, — Алан сложил ладони в молитвенном жести и поклонился. Южане последовали его примеру, склонившись куда ниже. — Я, потомок госпожи Миноко, прешёл забрать то, что принадлежит мне по праву. И прошу простить меня за спешку и отсутствие надлежащих почестей — в Империи… неспокойно.
Помолчали. Потом разогнулись, и тихо прошли вперёд, осматривая тела. Амарими неудержимо тянуло в сторону тела в цветах его клана, а Шоуки остановился у одного со знакомым узором на поясе.
Ло. Выходит, его далёкий родственник?
Алан обошёл всю фигуру по кругу, сторонясь, впрочем, трона, склонился над одним телом, над другим.
— Их убил срыв ритуала, — произнёс он вдруг. — Масса накопленной энергии была дестабилизирована и ударила по ним страшным откатом. Вероятно. Это произошло на пике ритуала — судя по записям, в трон можно скинуть порядочное количество энергии, но под конец её необходимо куда больше хранимого в нём объёма. Поэтому кроме Императора на ритуале должны присутствовать семеро каритов как минимум опаловой, а лучше — нефритовой ступени. Или жрецы с объёмными духовными сосудами.
— Но здесь только семь тел! — встрепенулся Амарими. — Включая господина Такамори.
— Верно, — согласился Алан. — И как раз таки жреца и не хватает. Судя по записям, Кроме Сиасая, Ло, Манаки, Тайко, Ишинако и Анори с императором отправился один из жрецов Арата-ма.
Шоуки вздрогнул. Бросил быстрый взгляд на Алана.
— Все погибли, если верить хроникам. Никто не вышел из храма, а эхо нарушенного ритуала оглушило многих, кто находился у подножия горы. Около десятка человек скончались от этого… — пробормотал Амарими. Потом нахмурился, а затем и оскалился зло, ударив кулаком по ладони. — Так вот от чего артачились жрецы! Они не хотели, чтобы вот об этом узнали!
— Они настаивали на том, что отправится за троном должен их отряд. Только жречество, только храмовые стражи Арата-ма, — кивнул Алан, подойдя к трону и телу императора, и, опустившись на корточки, коснулся кончиками пальцев белого клинка. — Случайность ли, предательство, но жрец вышел из храма живым, и заперев двери, унёс с собой ключ.
— Ублюдки! — не на шутку разозлился Амарими, чего за ним почти не водилось. — Эти предатели заслуживают смерти!
— Погоди, у нас не хватает информации, — качнул головой Алан. — Как яуже сказал, случайность, предательство, либо личина, позволившая кому-то прикинуться жрецом. Впрочем, наличие у них ключа сводит последнюю версию на нет. Хотя, опять же, мы не знаем природу их “ключа” — артефакт ли это, или какая-то духовная практика, либо нечто подобное тому, что использовал я.
— Либо двери просто захлопываются и их нет необходимости запирать, — задумчиво кивнул Шоуки, подойдя к помрачневшему Амарими.
— Никаких обвинений, пока нам не хватает фактов. Но от жрецов ждём самого худшего до поры до времени, — кивнул Алан. — А пока идёмте, надо распорядиться насчёт… транспортировки и поэкспериментировать с дверьми.
Амарими пожевал губу, но потом кивнул. Шоуки бросил взгляд на тела, на пустой восьмой угол фигуры и тоже кивнул. Со жрецами нужно быть настороже.
***
От чего-то душу Алана грело осознание того, что верные последнему Императору рода нашли своё продолжение в современности. И то, что они по-прежнему были рядом. С потомками Сиасая и Тайко он был, естественно, знаком, среди глав кланов, которым доверили его тайну были и Манаки, и Анори, а распоряжающийся сейчас возами Сайно Шиото был потомком расколовшегося клана Ишинако.
Ну и, конечно, последние из Ло, как забудешь об этой парочке? Вон, несут тихонько останки своего родственника.
К счастью, в припасах нашлось достаточно отрезов грубого полотна — их готовили для того, чтобы укрыть трон от нескромных взглядов. Крупные полотна разрезали на куски поменьше — чтобы хватило завернуть хрупкие высохшие тела. Решение Алана забрать их было поддержано всеми — слишком долго последний Император и его ближайшие соратники оставались непогребенными. Из вездесущего бамбука быстро соорудили носилки, и вот теперь выносили тела. В большом возу, предназначенном для трона, места для них оставалось в достатке.
А вот жрецов в храм Алан распорядился не пускать, пускай молятся на ступенях, и приберегут свои злобные взгляды до подробного разбора этого дела, что Алан намеревался устроить по возвращению в столицу. Следовало поднять хроники и старые записи, попытаться восстановить события трёхсотлетней давности с учётом новых вскрывшихся фактов. И внимательнее осмотреть тела, хотя на первый взгляд никаких ран и повреждений одежды видно не было. Определённые детали чётко указывали на то, что как минимум два карита погибли от отката — растрескавшиеся продольно посеревшие ногти и опалины на рукавах. И если причиной трагедии и правда стал злой умысел, то как минимум у одного из тел должна обнаружиться смертельная рана — пробитое сердце, печень, либо перерезанное горло. Последнее — вряд ли, кровотечение было бы слишком сильным, и волна жара от разрушенных чар не успела бы запечь рану. А следов засохшей крови на полу и одеждах видно не было.
Алану доводилось видеть тела убитых откатом — от слегка обожжённых и до полностью обугленных, спасибо дядюшке за экскурсии в морг Перекрёстка.
В конце концов, дома на севере убить врага или богатенького родственника ради наследства и обставить всё так, будто маг скончался от сложного сорвавшегося ритуала, было любимейшим развлечением аристократии.
Здесь откат скорее всего был инструментом достижения цели — а как ещё быстро и надёжно разобраться с таким монстром, как Император и его сильнейшими приспешниками разом?
Особенно если рядом нет сложнейшего мощного артефакта, дестабилизация которого приведёт к чудовищному взрыву…
При воспоминании о том, как погиб отец, принцу стало не по себе — заскребла душу дурная тоска, навалилось чувство вины.
Их последний разговор сложился не самым лучшим образом. И прощание… Но кто ж знал?
Слабое утешение.
Решительно отстранившись от тёмных мыслей и подняв взгляд, будущий Император невольно вздрогнул — одна из теней, он не сомневался, что та самая, что дала ему подсказку, оказалась рядом и застыла в ожидании.
Пора.