1
— Затягивает небо, — сказал один из чаттарцев, помешивая ложкой в котле. — И тепло. Парит! Вчера такого не было.
— И не говори, — сказал другой. — Такая мерзость творилось!
— Эй, приятель, — толкнули в бок третьего, — ты вчера что-то там плёл про "Ночного Воина". Сегодня ночью он как, придёт? Посмотреть хочется.
— Все мы здесь ночные воины, — откликнулся третий. — Ну, и чего ты пихаешься? Мне как раз такой сон приснился!
— Небось про дом. И про семью.
— Эй, ребята, — вполголоса сказал разбуженный. — Глядите-ка, что там?
Ночной горизонт в направлении Дангара был подсвечен огнём. Зарево колыхалось… наверное, от ветра.
— А кто его знает, — лениво ответил Гриос. — Завтра вечером узнаем. Ты, не ленись давай, помешивай. Бульон наваристый должен быть — как подливочка. Но не дай Мастер — подгорит!
— Идёт кто-то.
— Ну, идёт. Понятно кто…
— Не спим? Сигнала к отбою не слышали? Это кто, ты, Гриос?
— Не спится…
Карраден и два пехотинца присели к костру.
— Запах от вашего варева — по всему лагерю. Может, угостите чем?
— Может и угостим, — молвил один из готовивших. — А может и нет. Одного коня на сто тысяч ртов не поделишь.
— Слышал, слышал. Это у вас, значит… У тебя в эскадроне, Гриос?
— Говорил я этому олуху: не давай пить коню, а то… Ну и сгубил скакуна, инта каммарас! А этот… что сейчас вместо Теверса, вмиг учуял: давай, дескать, тушу на общий стол. Я у него только требуху и выпросил. Хоть что-то первому чаттарскому должно остаться? Должно!
— Теверс нынче артиллерией командует, — поддержал разговор один из солдат. — А этот, ну… хорошо, что не знает, что в лошади самое вкусное.
— Что готовите, ребята? — весело спросил Гурук.
— Да вот… Гриос, по такому случаю, решил нас колбаской побаловать. По своему рецепту. Нутряной жир, печёнка, сердце там… режешь, набиваешь в кишку… специи, там, соль и варишь.
— Гриос, а мне говорили, ты эскадрон в чёрном теле держишь? — спросил Карраден. — Продыху не даёшь?
— Главная беда у солдата какая? — отозвался Гриос. — Скажешь, голод, холод, ранения? Нет. Главный вред солдату — от безделья. Потому они у меня то палатки штопают, то снаряжение подтягивают. Тебя-то вон в темноте за милю слыхать. Бренчишь как конь.
— Да, ко-онь! — жалостливо протянул в темноте кто-то. — Такой был конь…
— Конь… — сказал, потирая слезящиеся глаза, тот, кто мешал в котле, — конь существо нежное, ухода требует. Вы, пехота, такого не знаете, а конь… он ведь нежнее женщины. Баба, она всё выдержит, а вот конь…
Несколько минут все дружно спорили, кто выносливее: конь или женщина. Большинство было за женщину.
— Что-то плохо горит у вас, — заметил Гурук. — Дровец бы подложить.
— Дрова беречь надо, — ворчливо ответил костровой. — Где мы здесь, в степи, лишних дров найдём?
Но всё же подбросил на угли ветку можжевельника. Иглы вспыхнули, смолистый дым повалил во все стороны.
— Ну вот, — недовольно проворчал кто-то. — Кха-кха!.. Заботливый! Всё зрелище испортил.
— А что ты там углядел? — спросил Карраден.
— Да так, звёздочку в небе. Теперь уж пропала… за дымом вашим. Ушла в облака.
— А, эта… — сказал Карраден. — Как её кличут… Летящая… Бегущая…
— Да, та, что не стоит на месте.
— Подумаешь, звезду увидел летящую, — сказал кто-то из темноты. — Почему бы звёздам — и не летать. Птицы тоже летают, и ничего.
— Звёзды хорошо наблюдать на море, — как-то по-особому вздохнул Карраден. — Когда ясно, штиль, ночь спокойная…
— Послушай, Карраден, — спросил Гриос. — Ты, говорят, когда-то служил во флоте. Так как же… с тем, что моряку в седле не место?
— Да ерунда всё это… Кто тебе сказал?
— Да так, из десятых уст долетело… Один знакомый парнишка, он в прошлую путину работал на Анзурессе у этого, как его… Тосса.
— Ну… значит, ты и про Тосса знаешь?
— Говорят, есть такой.
— Был, — сказал Карраден. — Был такой старый моряк, хозяин нескольких судов и вдобавок таверны в Урсе. Я знал его немного. Толстый был такой, жирный как тюлень. Говорят, он умер осенью.
Помолчали.