Снизу послышался испуганный, срывающийся голос:
— Ой, скорей, скорей помогите! Падаю!
Женя прижимался к каменному выступу под узловатым корнем сосны. Мальчику помогал держаться кустарник, выросший в расселине скалы. Женя изо всех сил вцепился в него руками, упираясь коленями в покатый выступ. Но при каждом движении мальчика куст заметно шевелился, постепенно обнажая корни.
— Держись, голубчик, — стараясь быть спокойным, сказал Петр Сергеевич. — Сейчас поможем. Главное — не двигайся, не шевелись. Кричать тоже не надо.
Женя и сам понимал это. Ему казалось, что от малейшего движения, даже от звука, проклятый куст оторвется и рухнет вместе с ним вниз. Пальцы мальчика побелели от напряжения.
— Сейчас, сейчас! — Юра бросился к товарищам.
Он сорвал с плеч Мити веревку и передал ее Запольскому.
Петр Сергеевич закрепил веревку за ствол сосны, а другой конец стал обматывать вокруг пояса. Он хотел спуститься в обрыв, но Юра остановил его:
— Петр Сергеевич, нельзя. Вас обоих не вытянуть… Позвольте мне.
Запольский молча обвязал мальчика, оставив возле его пояса свободный конец. Потом Петр Сергеевич стал по-альпинистски — через плечо — опускать Юру.
— Хватит! — услышал он приглушенный голос и, напрягшись изо всех сил, задержал спуск.
Женя был так утомлен, что даже не удивился, увидев рядом с собой Юру. Он почувствовал, как рука товарища быстро и ловко просунула свободный конец веревки между его телом и скалой. Миг — и Женя был накрепко привязан к своему спасителю.
— Готово! — крикнул Юра.
Запольский стал медленно вытягивать мальчиков наверх. Пот заливал ему глаза. Кровь молотком стучала в висках. «Не вытяну», — мелькнуло в голове. Вдруг Запольский заметил осторожно подползавшего Толея.
— Давайте помогу! — услышал он шепот.
И вот оба друга уже стояли на твердой земле. Впрочем, стоял Юра, у Жени подкашивались ноги, и он сел на землю.
Лишь в сумерках подошли ребята к месту привала. Немалых трудов стоило им уговорить Запольского продолжать путь. Возмущенный недисциплинированностью Жени, Петр Сергеевич сначала решил вернуться с группой обратно. Но Юра дал пионерское слово за Женю и за остальных товарищей, что больше никаких происшествий не будет.
А Толей гордо добавил:
— Вы не беспокойтесь, Петр Сергеевич. Пусть только Женька попробует ослушаться! Я его проучу. Ведь, если бы не мы с вами, лежать бы ему, дураку, на дне Быстрой!
И Толей обвел товарищей победоносным взором.
Ночь была теплая, звездная. Поужинав, все расположились на ночлег, но спать не хотелось. Ребята перешептывались, не решаясь высказать вслух то, что их занимало. Всех храбрее оказалась Наташа.
— Петр Сергеевич, вы обещали рассказать нам на привале, как партизаны шли к подводной лодке.
Подумав немного, Запольский ответил:
— Ладно. Посумерничаем немного. Расскажу я вам о мужестве и храбрости людей, с которыми когда-то шагал по этим тропам. Не о той показной храбрости, какую сегодня проявил Женя Андрющенко, рисковавший жизнью ради пустого лихачества, а о подлинной храбрости, которая приходит, когда человек знает, за что он борется.
Глава седьмая
Трудный финиш
Подводная лодка, посланная из Севастополя, должна была подойти к берегу ночью.
Больных и раненых партизан сопровождала группа под командованием Рублевского.
Всем было тяжело расставаться с товарищами, но об этом нельзя теперь думать: главное — как можно скорей доставить раненых на Большую землю.
Путь предстоял трудный и долгий. Лишь через два дня, если ничего не случится, Рублевский со своей группой мог достигнуть вершины горы Ат-Баш и оттуда начать спускаться к берегу.
Глубокая тишина стояла в партизанском лагере, когда уходили раненые. Они шли, поддерживая друг друга; тех, кто не мог идти, несли на сплетенных из сосновых веток носилках.
Прошло два дня. Комиссар переставил флажки, которыми отмечал на карте предполагаемое передвижение группы на вершину Ат-Баш. Вечером должен был начаться последний, самый трудный этап пути — спуск по скалам к морю.
И вдруг из Севастополя пришла по радио тревожная весть. Радист кинулся к командиру. Забегал командирский вестовой. Ни на кого не глядя, прошагал в штабную землянку начальник разведки, за ним торопливо прошел комиссар.
— Весловского к командиру! — раздался чей-то зычный голос.
Молодой партизан бросился к землянке. Здесь уже собралось все командование отряда. На столе была развернута большая топографическая карта Крыма.
Командир внимательно посмотрел на юношу: