- Именно так. Исчез мольберт с копией, имитирующей Милле. Все подозрительное спрятано. А оставшееся не вызовет вопросов.
Я немного изменил позу, отчего боль в одном месте уменьшилась, а в другом увеличилась.
- Если бы вы попали внутрь, то все равно ничего бы не обнаружили. Держу пари, вчера после полудня все концы были спрятаны в воду.
- Разумеется, - согласился Джик.
- А я поинтересовалась в мотеле у девушки-портье, спрашивал ли кто-нибудь о нас.
- Ну и что? Наверняка спрашивали.
- Да. Звонил по телефону какой-то мужчина. Кажется, после десяти утра. И он интересовался, остановился ли в мотеле мистер Тодд с двумя друзьями. Когда она подтвердила, он спросил номер комнаты, объяснив, что должен кое-что передать…
Вот так передача!
- Она назвала ему номер, но добавила, что он может оставить посылку у нее.
- Он, вероятно, посмеялся в ответ.
- У него могло не оказаться чувства юмора, - сказал Джик.
- Сразу после десяти? - переспросил я.
- Пока нас не было. Пожалуй, вскоре после того, как мы вышли из галереи… Вероятно, пока мы покупали купальники.
- Почему же она не передала, что кто-то спрашивал о нас?
- Она пошла выпить кофе и не видела, как мы вернулись. А потом забыла. Да она и не думала, что это важно.
- Здесь не так много отелей, - заговорил Джик. - Они позвонили из Мельбурна и, поговорив с Ренбо, переполошились, особенно когда узнали, что ты приобрел у него картину. А найти нас было несложно.
- Жаль, что не припрятал ее, - сказал я, но сразу вспомнил о Мейзи, которая спрятала свою картину и поплатилась домом.
- Что же теперь делать? - вздохнула Сара.
- Последний шанс попасть домой.
- Ты хочешь уехать? - спросила она.
Какой-то миг я прислушивался к страстным мольбам своего побитого тела, а потом подумал о Дональде, сидящем в холодном доме, и ничего не ответил.
- Молчишь? - сказала она наконец. - И все же, что мы будем делать дальше?
- Ну… прежде всего скажите девушке-портье в мотеле, что я еще слаб и, наверное, пробуду в больнице по меньшей мере с неделю.
- И это совсем не преувеличение, - вставил Джик.
- Скажите ей, что она может сообщить это всем, кто поинтересуется. Ну, а сами возвращайтесь в Мельбурн, оплатив наши счета, зарегистрируйте свои билеты на полуденный рейс, а мою бронь отмените. Потом, как все, поезжайте на автобусе в аэропорт…
- А как же ты? - непонимающе спросила Сара. - Когда ты собираешься выбраться отсюда?
- Тогда же, когда и вы, - ответил я. - Попробуйте придумать какой-нибудь несложный способ транспортировки спеленутой мумии в самолет, но чтобы никому не бросалось в глаза.
- Есть! - воскликнул явно обрадовавшийся Джик. - Я позабочусь обо всем.
- Позвоните в аэропорт и закажите мне билет на другую фамилию.
- Ладно.
- Купите мне какую-нибудь рубашку и штаны. Мои - в мусорном ящике.
- Хорошо.
- И все время имейте в виду, что за вами могут следить.
- Ты хочешь сказать, что нужно изображать на лицах печаль? - спросила Сара.
- Да.
- А когда мы прилетим в Мельбурн, что будет там? - спросил Джик.
- Вернемся в «Хилтон». Там все наши вещи, не говоря уже о моем паспорте и деньгах. Вряд ли Уэксфорд и Грин знали, что мы остановились именно в этом отеле. Так что там мы будем в полной безопасности. Да и другого выхода у нас просто нет: накануне кубка устроиться в Мельбурне будет непросто.
- Если тебя выкинут из окна в «Хилтоне», то ты уже никому не расскажешь свою историю, - невесело пошутил Джик.
- Там окна недостаточно широко открываются, - возразил я. Как-то сразу стало легче.
- А как насчет завтра? - спросила Сара.
Неуверенно и запинаясь, я нарисовал в общих чертах свой план на День кубка. Когда я закончил, они оба не проронили ни слова.
- Значит, так, - подвел я итоги, - ведь вы хотите вернуться домой целыми?
- Мы все обговорим, - сказала Сара, поднимаясь. - Ответим, когда вернемся. Лежи!
Джик тоже поднялся. Однако по тому, как воинственно торчала его борода, я уже знал, каким будет его ответ. Он никогда не боялся опасных метеоусловий, когда мы ходили на яхте в Атлантике и Северном море. В душе он был еще более отчаянным, чем я.
Они вернулись в два, притащив с собой огромную корзину из фруктовой лавки с бутылкой шотландского виски.
- Питание для госпитализированного друга, - объявил Джик, вытаскивая кучу еды и раскладывая ее на столике. - Ну, как ты себя чувствуешь?
- Каждым кончиком нервов!
- Лучше помолчи. Сара дает «добро».
Я попытался заглянуть ей в глаза. Она ответила мне твердым взглядом, соглашаясь без особого восторга, просто не видела другого выхода.
- Хорошо, - коротко бросил я.
- Далее в нашем списке, - продолжал Джик, роясь в корзине, - одни серые штаны среднего размера и одна светло-голубая рубашка.
- Чудесно.
- Но до Мельбурна ты надевать их не будешь. Для отъезда мы достали другую одежду.
Я заметил, что они переглянулись, и спросил со скверным предчувствием:
- Что там у вас еще?
Веселясь от души, они выложили то, что принесли для моего отъезда. Все было великолепно!