-- Жуткое местечко, -- высказался я.
-- Угу, -- односложно согласился Ван.
Продержимся хотя бы до рассвета. А там посмотрим.
Чтобы хоть как-то отвлечься, я прикрыл глаза и вслушался в ночь. Крылья ловили ветер. Его потоки для меня выкрасились в разные цвета. Верхний прозрачно-синий, средний с желтоватым бликом и нижний тускло-зелёный, мерзостно-болотного и ядовитого оттенка, с маслянистыми бликами в самом низу. Сотни оттенков и малых ручейков ветра в этом небе разбивались на три основных цвета. И мы летели в жёлтом потоке... сюда проникали мелкие потоки, напоминавшие мне щупальца, снизу.
-- Держись за мной, -- сказал я светлому, стараясь не потерять увиденное.
-- Хорошо, -- ответил Ван и мне стало холодно от того, какой бесцветный у брата голос. Устал он, слишком сильно устал. Я, наверное, не лучше... Но себя ведь не жалко.
Чуть качнув крыльями, поймал восходящий поток и скользнул по нему к самому холодному небу. Крылья немного жгло, спина болела нещадно, но стоило вырваться в этот чистый ветер -- стало легче. Уже не тащило к земле. Хотя дышать тут будет тяжеловато.
...Очнулся когда начало светать. Как и когда моё сознание умудрилось войти в состояние призрачного автопилота -- не знаю и не собираюсь интересоваться. Мышцы уже не болели -- они одеревенели. Что мне предстоит ближайшие день-два, даже представить страшно. Повернув голову, поглядел на брата и невольно развеселился. Он лежал, растянув лейтэр в свой рост.
-- С добрым утром, дохлый светлый! -- собственный голос показался мне чужим и слишком хриплым. Очень хотелось пить. А ещё закрыть глаза и не открывать их ближайшую неделю.
-- Сам доходяга тёмный, -- так же хрипло отозвался Ван.
Взмахнув крыльями, я попытался размять задеревеневшие мышцы и эта попытка отозвалась зверской болью во всём теле. Если сейчас не приземлимся, то долетаемся до недели строго лежачего режима. Ван-то ещё ничего, а я точно долетаюсь.
-- Вниз нужно, -- сообщил я очевидную истину.
-- Угу, -- согласился светлый, испарив и тут же образовав лейтэр под своими ногами. -- Ищем место.
Минут через двадцать мой ищущий взгляд, слава Небу, наткнулся на что-то напоминающее каменное плато, изрядно заросшее мхом. Я плавно заскользил вниз, эльф молча обогнал меня и успел проверить насколько выбранное место безопасно, прежде, чем я достиг земли.
Рухнув на спину и некоторое время позволив себе полежать без движения, я тяжело поднялся, ругаясь сквозь зубы. Определённо, в моём возрасте и в том, что я обращённые тёмный есть свои минусы. Например, непомерные физические нагрузки, срывы трансформаций и слишком резкие смены Ипостаси отливаются страшным откатом. Вообще любой перенапряг грозит большими неприятностями. Будь я постарше -- откаты всё равно были бы, но не такие ломающие, не такие тяжёлые.
Пока я лежал, Ван успел выставить охранный контур, ориентировав его на свою Иглу. Я подключил контур и к своей Игле. Призрачные игрушки выручали нас бессчетное количество раз.
Пару раз тяжко вздохнув и помянув всех известных демонов, я достал фламберг, скинул с себя всё лишнее и начал тяжёлую тренировку.
Час пролетел незаметно. Только по немного отступившей боли в мышцах стало понятно, что пора заканчивать. Фламберг испарился из рук, я молча сел там, где стоял и склонил голову, пытаясь отдышаться и краем глаза наблюдая, как светлый, заканчивая тренировку, убирает свои клинки.
-- На, глотни, -- Ван сунул мне в руки флягу, я без вопросов сделал пару глотков.
Да, определённо, мне это просто необходимо. Только закашлялся всё равно.
-- Есть будешь? -- поинтересовался брат.
-- Не, сил нет, -- слабо ответил я, доставая плащ и заворачиваясь в него.
Отключился так быстро, что это было больше похоже не на сон, а на обморок. Последнее, что запомнил -- это брат, по ставшей неистребимой привычке лёгший спина к спине со мной, чтобы не замёрзнуть. Много раз приходилось ночевать где попало, от крыши до голой земли...
-- Просыпайся давай, малой.
-- Отвянь, я только глаза закрыл...
-- Закрыл ты их часов пять назад, спящая царевна, пора бы уже открыть!
-- Всего пять часов!.. Ну отвали, а?
-- Оставлю тебя голодным, будешь знать как со старшими пререкаться.
-- Не оставишь, тебе меня будет жалко.
Вместо ответа этот мерзкий светлый принялся демонстративно жевать. В животе заурчало и заскрипев зубами, я титаническим усилием отодрал себя от земли. Голова кружилась. Подняться поднялся, но проснуться -- увольте. Чего там брат сообразил на завтрак, даже и не заметил, прожевав и проглотив. Так же не продрав глаза попытался поискать хоть какой-нибудь источник воды чтобы умыться, и, что самое удивительное -- нашёл! Посреди этого клочка камня в топи бил родник. Напился, умылся ледяной водой после чего даже вроде бы удалось очнуться. Все вокруг ощущалось как сквозь вату. Даже ледяная вода не особо привела в себя, когда я вылил изрядное её количество себе на голову.