"Да ты вообще разумом двинулся!!! -- заорал я в ответ, поднимая второй слой ментальной брони. -- Единственный владыка тут я, а ты из дурдома сбежал! Вообще стыда лишился, меня атаковать?! Вон из моей головы, пока я тебе пенделя для ускорения не дал!"
"Твоя наглость просто границ не знает!"...
-- Ирдес! Мелкий, проснись!
-- А-а-а... -- простонал я, сжимая ладонями резко заломившие виски.
-- Ну, ты чего... тебе воды принести? Обезболивающего?
-- Яду... -- жалобно простонал я, плохо соображая, чего от меня хотят.
-- Шутишь, значит живой.
Кое-как разлепив глаза, разглядел хмурого Шона, сидевшего на краешке моей кровати.
-- А кто тебе сказал, что я шучу? -- слова давались с трудом.
Криво улыбнувшись, брат приподнял меня за плечи и вручил стакан с водой. Мм... водой? Чего ты туда подмешал, лекарь-недоучка? Ну, полегчало и ладно. Спрашивать лень.
-- Что ты опять как абрек пещерный одетым дрыхнешь? -- в полголоса поинтересовался брат, стараясь не травмировать мою и без того больную голову громкими звуками.
-- Чтобы не мёрзнуть, -- пробормотал я, сонно отбиваясь от пытающегося проявить заботу старшего братишки. -- Пирожное хочу! С клубникой.
-- Сейчас принесу, -- ответил Шон и оставил меня в покое.
А я благополучно попытался снова уснуть, думая о том, что мне всё ещё холодно.
Раньше, говорят, Столица была жарким городом. Тогда, когда она ещё называлась Агра. Я этого не помню, но дед говорит, до поднятия Свободных Земель тут даже зимой стояла дикая жара, а летом ещё и мокрота.
Теперь тут снег зимой. Хотя, конечно, настоящих холодов не бывает.
Как бы заставить свой мозг отключиться? Что мне действительно сейчас нужно, так это трое суток здорового сна! Нет, никак не получается. Придётся для начала топиться в душе. Уж после горячей воды-то я наверняка согреюсь и усну. Осталась сущая мелочь -- соскрести себя с кровати!..
...Стоило ли выползать из душа, чтобы попасть в цепкие лапки присланных моей заботливой и любящей матерью врачей?!
-- Больной нуждается в уходе врача, -- сообщил я пространству, кутаясь в махровую простынь. -- И чем быстрее уйдёт врач, тем лучше.
-- Ваше Высочество... -- белохалатник едва обозначил поклон.
-- Моё Высочество не желает сейчас вас видеть!
Пришлось извести свой запас красноречия, ругательств, а заодно и остаток сил на выпроваживание сией компании из моих покоев. Когда немолодой доктор и медсестра-ассистентка, вняли, наконец, моему рычанию и обещанию, если немедленно не уберутся к демонам, отправить их туда самолично, я едва смог доползти до кровати. И сразу же провалился в беспамятство.
... "Тебе говорили, что твоя наглость границ не знает?"
"От тебя одного второй раз уже слышу".
Пробный удар неизвестного противника отозвалась болезненным уколом и волной моего неудовольствия в ответ. Слабовато что-то.
"Пош-шёл ты..." -- демонстративно медленно поднимаю щиты.
Даже сейчас, в бессознательном бреду чувствую, как зверски болит голова, горят лёгкие и ломит кости. Демонова лихорадка.
"У, Ирис дурак! -- высказал я здравое размышление, назвав себя родным детским именем. -- Это же просто мой бред. Несуществующее видение. Слушай, свали к демонам, а? И без тебя тошно..."
Мой глюк расположился подле моих щитов, не пытаясь снова атаковать и вполне миролюбиво поинтересовался:
"Ты болен?"
"Не подохну, конечно, -- ответил плоду больного воображения. -- Хотя, с моей-то удачей, и тут возможны варианты. Скажем так -- не здоров..."
"Спусти свои щиты. Может, я смогу помочь".
Снял защиту. Что мне может сделать глюк?
Что-то тёплое и знакомое, даже где-то родное, коснулось моего измученного сознания. Четыре волны: обжигающе-горячая и ледяная, прохладная и уютно-тёплая будто омыли изнутри. Мне настолько полегчало, что я не скрыл удивления.
"Вот это бред! Может, я уже просто умер?"
"Что, думаешь, я настолько неосторожен, что мог тебя убить пытаясь излечить? -- хмыкнул собеседник. -- Ну, если ты настаиваешь, я, конечно, исправлю сию досадную оплошность..."
"Издеваешься?"
"Ага!"
Я рассмеялся вместе со своим глюком.
"Мне пора. А ты -- отдохни, неведомый друг..." -- последнее, что я услышал, прежде чем провалиться в глубокий сон без лишних кошмаров.
-- Ну как ты, малыш? -- мама присела на краешек кровати.
-- Пло-охо-о... -- жалостливо простонал я, не высовываясь из-под одеяла.
-- Бедный мой ребёнок, -- вздохнула мама, погладив меня по плечу. -- Отсыпайся. Я потом расскажу тебе, как всё прошло.