БОЛЬШАЯ ЩУКА
Ты плыви, гребец, на лодке
прямо на большую щуку,
правь на красного лосося.
Если б мне большую щуку,
отдала б гребцу кишочки,
голову тому, кто правит,
часть с хвостом тому, кто кормит,
серединку тем, кто варит,
ничего себе не надо.
ПОЧЕМУ МОЙ ДОМ ТАК БЕДЕН
Почему мой дом так беден,
так изба моя убога?
Потому мой дом так беден,
так изба моя убога:
есть у нищего лошадка,
да и та на службе барской,
мчит на ней чиновник с плетью,
мчат извозчики с кнутами,
господин — с красивой тростью.
Потому так беден дом мой.
Курица снесет яичко —
лакомство на стол господский.
Лишь свинья опоросится —
поросята уж на блюде!
Лишь отелится корова —
как жаркое уж готово!
МАТЬ ОСТАВИЛА МЕНЯ
Мать оставила меня,
сына бросила, малютку,
птенчика — худая птичка,
ковылять на лед толкнула,
на болото — копошиться,
в третью ночь сынка — зайчиха,
мать меня — уж первой ночью.
Весь мой род сошел в могилу,
сгинул весь народ навеки.
Кинула меня родная
на неведомой дороге
у вращающихся створок,
на дрожащие кусточки,
у калиток деревянных,
на шуршащие листочки.
Если двигаются створки,
я за створками мотаюсь;
если клонится пруточек,
я туда же за пруточком;
лишь калитка ворохнется,
я туда же за калиткой.
БЫЛ ТОГДА СОВСЕМ МАЛЮТКОЙ
Был тогда совсем малюткой,
было мне тогда три года,
на коне верхом носился,
думал: выдержит кувшинка,
не сломается тростинка.
Нет, она не удержала,
нет, не выдержала ноши,
на волну упал малютка,
повалился в воду кроха.
Было нас совсем немало:
полная изба сестренок,
братьев — целая ладья,
свояков — большой корабль.
Пол под сестрами сломался,
дно под братьями распалось,
весь корабль — под свояками,
пальцы веслами остались,
лопастями — лишь ладони.
НЕТУ У МЕНЯ, БЕДНЯЖКИ
Нету у меня, бедняжки,
нет вошедшего в избу,
нету вставшего у двери,
нет спросившего с порога:
не озябли ль твои руки,
не замерзли ль твои ноги?
Нету у меня, бедняги,
как и прежде не бывало,
нет у нищего того, ч
то имеется у прочих.
Матери к другим приходят,
те, баюкавшие деток,
все домой спешат под вечер,
чтобы отдохнуть в жилище,
позаботиться о детях.
В дом войдя, с порога спросят:
«Мой сыночек, мой росточек,
мой любимый, мой родимый,
не озябли ль твои руки,
не замерзли ль твои ноги,
не промокла ль твоя обувь?»
ВСЕ ДОМОЙ ПРИХОДЯТ ЛЮДИ
Все домой приходят люди,
возвращаются в жилище,
у меня лишь дома нету,
нет у жалкого подворья.
У меня в лесу жилище,
на стеблях у ягод домик,
продувает избу ветром,
дуновением качает,
ветром северным колеблет.
Кто нашел жилье в болоте,
в ягодных местах жилище,
тот просторный кров имеет,
словно ягодник-медведь.
Есть у рябчика гнездовье,
у тетерок есть жилище,
в дом свой рябчик прилетает,
возвращаются тетерки.
Мне ж куда идти, бедняжке,
возвращаться, несчастливцу,
если дом мой не построен,
коль жилища не имею.
КТО СОЗДАЛ МЕНЯ, НЕ ЗНАЮ
Кто создал меня, не знаю,
кто принес, не понимаю —
кто подобного содеял,
кто бедняжку смастерил?
Может, тетерев создал,
может, утка принесла.
Не снесла ль яйцо ворона?
Высидела не сорока ль?
Хорошо я это знаю,
понимаю я прекрасно,
знаю ясного яснее,
говорю об этом прямо,
не утаиваю правды:
не создать тетерке мужа,
не слепить мужчину утке
и не высидеть сороке!
Доброй женщиной я создан,
вскормлен добрым человеком,
женщиной взращен красивой.
Утка стройная — на море,
мать моя еще стройнее.
Чайка на волне красива,
а родительница краше,
хоть бела на море пена,
а кормилица белее.