— Наверное, ты преувеличиваешь, — сказал тогда вавилонянин. — Я не верю, что бывают такие волшебные красавицы. Тебе просто нужно сходить к блудным девкам, парень. Ты выпустишь наружу то, что сдавливает твои чресла, и она окажется самым обычным воробушком, каких сотни.
— Нет, что ты! — горячо спорил мастер. — Это же Нефрет! Дочь самого господина имери-кау! Все наслышаны о ее красоте.
Прошла неделя, и жизнь снова потекла своим чередом. Работа, дом и посиделки с вавилонским купцом, который обладал необыкновенным умением слушать. Анхер хвалился работой, а когда напивался, снова переходил на предмет своей страсти. А потом случилось это.
— Господин имери-кау! — низко склонился он в тот день перед высоким начальством. — Какие будут указания на сегодня?
— Моя дочь! Отрада моего сердца!
Господин Начальник Работ как будто постарел на десять лет. Его лицо осунулось, а парик был растрепан. И даже краска, которой он подвел глаза, расплылась уродливыми потеками. Господин имери-кау плакал, не стесняясь. И он не мог сегодня говорить ни о чем другом.
— Госпожа Нефрет? — у Анхера даже голова закружилась. — Она заболела?
— Ее украли, — с горечью ответил жрец. — Она ушла на рынок и пропала по дороге. Люди видели ее едущей в носилках, окруженной чужаками. Все подумали, что это ее охрана! Никому и в голову не пришло ничего дурного, а ведь у нее не могло быть ни носилок, ни свиты! Наша семья не входит в число тех, кому это дозволено. Великие боги! Это же Пер-Рамзес! Тут стража на каждом углу, а чужеземцы, пришедшие из Великой Зелени, уже разбойничают прямо в столице! Куда смотрит хатиа? Моя девочка…
И жрец заплакал навзрыд, как будто забыв, что говорит с человеком, который стоит куда ниже на лестнице жизни, чем он сам. Видимо, он знал, что сможет разделить с этим парнем свое горе.
— Да как же! — Анхер вышел из покоев господина на подгибающихся ногах. — Как же так! Нефрет! Моя Нефрет!
В тот день купец Кулли нашел его сам. Он уже распродал весь свой товар и собирался отплыть домой. А как можно отплыть, не попрощавшись с другом? Так он тогда сказал.
— Пойдем, Анхер! Выпьем вина! — худое, похожее на череп лицо, расплылось в улыбке. — Я уже на рассвете уплыву на Кипр, а потом домой.
— Не пойду, — замотал головой парень.
— Что случилось? — участливо спросил Кулли. — На тебе лица нет.
— Нефрет! — горько понурился Анхер. — Ее украли!
— Кто украл? Когда? — изумился купец.
— Чужеземцы! Они увезли ее на корабле! — и мастер рассказал все, что услышал от безутешного отца.
— Это данайцы были, — со знанием дела ответил купец. — Больше и некому. Я сам видел, как вчера их корабль вышел из порта. Они часто воруют женщин, когда уходят торговать. Эти люди — сущие разбойники. На рынок в Энгоми повезли, не иначе.
— Энгоми? — тупо посмотрел на друга Анхер. — Это на Кипре? Ты же туда плывешь?
— Ну да, — кивнул Кулли. — Я же тебе говорил. Его осаждают сейчас, а потому пленников продают сотнями. Если найти общий язык с этими негодяями, можно хорошо заработать.
— Помоги мне! — с неистовой надеждой посмотрел на него Анхер. — Помоги мне выкупить ее!
— А у тебя есть столько серебра? — удивился Кулли. — Если она так красива, как ты говоришь, за нее могут попросить три, а то и все четыре мины серебра. Пятнадцать-двадцать дебенов по-вашему.
— Двадцать дебенов? — побледнел Анхер. — Так много? Я схожу к ее отцу! Он найдет серебро!
— Конечно, сходи, — благожелательно кивал Кулли. — Съезди без высочайшего дозволения на Кипр, брось свою работу, а потом вернись назад с чужой невестой. Ее жених будет очень тебе благодарен. Наверное, он даже словечко за тебя замолвит, чтобы стражник на медных рудниках бил тебя чуть меньше, чем остальных.
— Да что же делать мне? — обхватил голову Анхер. — Слушай, Кулли! Выкупи ее для меня! Я что-нибудь придумаю! Я верну! Я все тебе отдам!
— Да где ты возьмешь такую гору серебра, парень? — с сомнением посмотрел на него купец. — Простому камнерезу вовек столько не заработать.
— Ты же сам сказал, что царю Сифноса нужен строитель и скульптор! — с безумной надеждой посмотрел на него парень.
— Ну да, говорил, — кивнул Кулли. — Только не знаю, подойдешь ли ты ему. Он храм своему богу строит. А еще хочет статую изваять.