Руки, язык, губы - мои, его. Все смешалось, сцепилось так, что разорвать казалось просто невозможным. Он усадил меня к себе на колени, продолжая жадно пробовать на вкус, прижимая к себе ближе. И ближе. Ещё. В одно целое.
Лицо покалывало. Его губы были повсюду. На щеке, подбородке, виске... А рука уже уверенно стаскивала с плеча никому не нужную ткань, прокладывала себе путь ниже. Шороховатая кожа его пальцев и моя - чувствительная - дополняли друг друга идеально. Я исследовала его шею, короткие густые волосы, цеплялась за них, цеплялась за всего него, как утопающий.
Он проделал дорожку из раскаленных поцелуев вниз, вдоль бешено бьющейся вены на шее, прикусил нежную кожу и тут же вернулся зализать языком.
А я вся таяла. Внутри и снаружи. Растекалась и мгновенно собиралась вновь, стоило ему зацепить особо чувствительные местечки на теле. Халат уже спустился до самой талии. Хозяйский джемпер валялся на полу, следом полетела майка. Мои бесстыжие руки исследовали всю доступную поверхность его тела. По первому, второму и третьему кругу.
Вставший дыбом сосок царапнули зубы. А меня всю пронзила молния. Вытянула в струнку. Обездвижила на секунду. А он не останавливался. Тянул его и облизывал, смачно засасывал в рот. Куда делось его спокойствие? Куда делось мое спокойствие, если предположить, что оно вообще было?
Мне не надо было его направлять. Не надо было его останавливать. Он все делал именно так, как я хочу. Где надо. Как надо. Везде. Вызывал максимально острые реакции своими касаниями. А мне все было мало. Я хотела больше. Вжималась в него. Все сильнее терлась о каменную выпуклость под собой.
…
И как у меня только руки не трясутся. Ира прихватила пряжку ремня и начала судорожно пытаться ее расстегнуть. Внутри все полыхало. Чувствовать ее кожу, ее вкус, ее запах. Еще. Да расстегивайся ты уже! Перехватил дрожащие пальчики, резко поднялся вместе с ней со стула и приземлил мягкую попку на прочную деревянную столешницу. Последняя одежда свалилась на пол, а я со всей силы притянул ее к себе. Она обхватила меня ногами и продолжила елозить в нетерпении. Да, девочка, он рядом. И он безумно хочет в тебя. Так что из глаз сыпятся искры. Ее глаза тоже горели, кожа алела там, где я приложился щетиной - читай везде, губы припухли. Член пульсировал, как первый раз в жизни. Соберись, парень. Долго сдерживаться не получится. Она вся извивается, заждалась уже. Сжимает меня ногами как тисками. Наметил цель и резко в нее вошел. До самого конца. И замер от удовольствия. На долю секунды. Но больше сдерживаться сил не было. И я влетел в нее ещё раз. И Еще. И Еще. Еще. Аааа, сссука. Задолблю тебя всю, теперь точно не спасешься. Спину пробороздили острые коготки. Ира чутко словила мой бешеный ритм, подстроилась, царапалась, выла, умоляла. Еще. Еще. Еще. ДА. ДА. ДА. Хочу больше. Стянул ее на себя, не переставая дико ласкать, развернул спиной и упёрся в ягодицы. Ну держись. Ворвался в неё ещё глубже. А она так сжалась внутри, что стало тесно до одури. Да и у нее самой аж спина выгнулась. Кричи, моя хорошая. Кричи, можно. И она кричала, хрипло стонала, так, что каждый звук приближал к обрыву. Одной рукой тянул ее за плечо на себя, а второй гладил, ласкал шею, лицо, а эта чертовка поймала момент и втянула в рот мой палец, да так что я чуть не сорвался. Засосала его в вакуум, начала ритмично облизывать языком, прикусывать острыми зубками. Будь на месте пальца член я бы уже дважды кончил. Но я продолжал изо всех сил. Насаживал ее на себя как бешеный. Плоть к плоти. Врывался и отступал. А она принимала, и отпускала со стонами. Тесно. Влажно. Жарко. Бл…
Все взорвалось изнутри, когда уже просто невозможно было сдерживаться. И в последнем толчке меня накрыло такой разрядкой, что я даже не сразу понял, что ее сотрясло в оргазме в ту же самую секунду. Вот это да.
…
Ох ты ж. Я расплылась по столу абсолютно без сил. Все было как в тумане. Офигеть. А мой жеребец прошелся нежно щетиной по позвоночнику и поцеловал в шею. Муууррр. Член все еще по-хозяйски пульсировал внутри меня. И менять ничего не хотелось. Кайф.
Все в той же приятной вялой дреме мы как-то умудрились дойти до душа. И хоть яркая страсть спала, нежность и желание прикасаться друг к другу везде и всегда, никуда не делись.
Мы ни о чем не говорили, просто наслаждались друг другом. Целовались. Истерли друг друга мочалкой до скрипа, но не потому что хотели отмыть что-то, а потому что просто как загипнотизированные растягивали момент. Когда вот так откровенно. Когда вот так искренне. Без купюр и мишуры. Просто два человека. Просто не могли позволить этому закончиться.