Приготовили ужин на скорую руку из яиц и бекона, разбавили легким салатом, все также не прекращая мягкую, комфортную беседу. Убрали со стола, посидели еще немного на крыльце и совершенно естественно и плавно перебрались в спальню. Даже секс в этот раз был соответствующий. Тягучий, уютный, томный, долгий. С изучения жизней перешли к изучению тел, реакций, привычек, максимально эффектных амплитуд. Довольные и расслабленные отключились в момент. Уголком сознания, напоследок, еле успела уловить “только попробуй опять сбежать”. Улыбнулась, как сытая кошка и отдалась во власть Морфея.
…
Проспали до позднего утра. Наконец-то! Ира, смешанная с подушками, одеялами и мной, тихо сопела рядом. Хочу, чтоб таким было каждое утро. Щекотнул ее в носик легким поцелуем и выбрался из кровати.
На кухонном столе ждала записка от Ани. “Уверена, что все благополучно разрешилось. Пока не могу прийти. Попробуй сам лечить. Я в тебя верю”. В другой день меня бы все это смутило и завалило вопросами. Но не сегодня. Сегодня я решил поставить все постороннее на паузу и просто наслаждаться. Можно, в принципе, и не только сегодня.
Несколько следующих дней прошли, как в сказке. Мы обнимались, дурачились, целовались. Еще больше узнавали друг о друге. И если мне постоянно приходилось упаковывать факты в удобоваримую обертку, Ира делилась самыми занятными уморительными деталями без утайки.
Что за прошлый год переслушала штук десять новомодных марафонов на тему личностного роста. Что увлекается фотографией. Что дома ее ждет “жена”. И что готова продать душу за карпаччо.
Мы ходили на рыбалку, а все, что ловили, отдавали соседским котам. Гуляли по лесу. И даже как-то забрели на пасеку. Убегали на всех скоростях потом. Обсуждали классику. Современную молодежь. И сошлись во мнении, что проблема отцов и детей всегда была, есть и будет актуальна.
Только раз она заикнулась, что Ани нет, но тему своей болезни явно поднимать не хотела, а я не настаивал. Во многом потому, что постоянно пытался дотянутся до очага непонятной хвори, засевшей в светлом, ранимом сердечке. И не мог. Это было единственное, что омрачало настроение. Свечение удавалось сдерживать. Просто оно основалось где-то внутри и помигивало постоянно, с изменяющейся интенсивностью - чем ближе Ира, тем ярче. Пробивалось наружу только ночью, когда я не мог себя контролировать. А так как спали мы всегда вместе, тесно переплетясь, то и свет бомбил на полную катушку. Как-то раз Ира даже попросила, сквозь сон, выключить люстру. Хорошо, не вспомнила, что мы ее и не включали.
Каждый вечер она созванивалась с дочкой. А по окончании этого традиционного и обязательного ритуала, отвечала на нападавшие за день сообщения. Пережив, первый раз за долгие годы, ту волну ревности, я только усмехался и ретировался в другое место, чтобы дать ей немного свободного пространства.
Совсем странно у нее обстояли дела с семьей. “Чем дальше родственники, тем ближе”, как-то сказал она в шутку. Но я эту мысль не отпускал. Глупенькая, не понимает, как важна поддержка рода.
- Я тут заметил, что ты ни разу родителям не звонила.
Мы сидели обнявшись на крыльце - она чуть ниже в кольце моих рук. Небо, как сизо-малиновые декорации обрамляло проплывающих пышных сказочных персонажей. Мне все время виделись старославянские монстры, а Ира упорно утверждала, что вон там черепашка, а тут единорог или еще кто-нибудь в этом духе. Особенно смешно было объяснять ей, кто такие волколаки, аспиды и алконосты.
- Ну Катя же у них, когда разговариваем, периодически родители подходят, так и общаемся.
Но этого же недостаточно, как она не понимает? Попробую зайти с другой стороны.
- Есть древнее поверье, что объединившись, род такой силой обладает, что любую болезнь или напасть может победить.
- Так это же поверье, да и я своим про болезнь ничего не говорила еще.