Я не могла прийти ни к какому решению и пустила дело на самотек. Но слишком часто вспоминала Камиля.
Глава 12
На следующий день, в среду, с утра я отправилась в бутик, адрес которого был написан Надеждой Георгиевной на листочке бумаги, и спросила там Сюзанну Александровну. Две продавщицы, оглядевшие меня критически (наверное, сюда приезжают на иномарках обладатели шмоток от Валентино, Версаче и Армани, а не одежды, купленной на «помойке» — так мои подруги называют секонд-хендовскую торговлю с раскладушек), тем не менее кивнули мне на диванчик (довольно надменно) и одна из них удалилась вглубь магазина.
Минут через десять, не торопясь, выплыла дама лет сорока пяти на вид (ей, скорее всего, было на десять-пятнадцать больше) с пышной прической и очень тщательно наложенным макияжем. На даме был летний розовый костюмчик, наверное, очень дорогой и сшитый каким-то прославленным модельером, не исключено, что по спецзаказу в единственном экземпляре. Но, по-моему, в нем она напоминала свинку из одного известного мультфильма. Я тут же представила даму лежащей на боку в этом самом костюмчике, подперев голову лапкой, ну, то есть, рукой.
Конечно, свое мнение прошлось оставить при себе, но такой внешний вид хозяйки бутика придал мне уверенности в себе, и я тоже решила держаться по-королевски. Надо тренироваться — ведь меня же, можно сказать, взяли в руководство нефтяной компании. Еще больше уверенности мне чуть позже придал акцент одной из продавщиц. Не знаю уж, откуда она приехала в Нигер, но, по-моему, если бы модельеры, чьи вещи мне предлагались, услышали, как звучат их имена в произношении этой девушки, то, не исключено, перестали бы шить. Или, по крайней мере, навсегда запретили бы ввозить свои изделия в Россию. Вторая девушка, судя по произношению, родилась в Питере.
Дама царственно мне кивнула и уточнила, по чьей рекомендации я прибыла. Говорила она без акцента, правда, манерой поведения напоминала выбившуюся в люди провинциалку из дремучей глубинки, для этих целей прошедшую через сотню-другую различных постелей. Теперь же, в связи с возрастом, бойкой провинциалке пришлось оставить прибыльное ремесло и податься в хозяйки бутика. Глядя на ее рот, я также подумала, что во время последней пластической операции хирург явно перетянул кожу.
Я ответила, что мне посоветовала к ней обратиться Надежда Георгиевна Багирова, моя свекровь.
По быстро меняющимся выражениям лиц Сюзанны Александровны и двух продавщиц я видела, как напряженно у них работают мозги — если те, конечно, имелись под прическами, каждая из которых стоила столько, сколько у меня в месяц уходит на питание всей семьи. Затем взгляд хозяйки бутика устремился на мою правую руку, кольца она не заметила (я вообще не ношу колец, они меня раздражают, в особенности, когда работаю на компьютере) и попросила уточнить, правда, гораздо более вежливым тоном, чем раньше, в каких именно отношениях мы находимся с постоянной и горячо любимой клиенткой Сюзанны Александровны. С первого раза что ли не поняла? Или не знает значения слова «свекровь»? Посчастливилось не иметь такую родственницу? Муж из детского дома — это, конечно, несбыточная мечта каждой женщины.
— Что-то я про вас никогда не слышала, милочка, — глазки Сюзанны Александровны, теперь опустившейся на диванчик рядом со мной, немного сузились.
Намекаешь, что я — самозванка?
— Мои дети — внуки Надежды Георгиевны, — повесила я на лицо дежурную улыбку кобры. — Родные внуки. Они также являются детьми ее единственного сына Алексея. Могу добавить, что теперь я — коммерческий директор компании «Алойл» и пришла к вам по совету Надежды Георгиевны, чтобы купить себе летний деловой костюм.
С этими словами я извлекла из сумочки визитку и вручила даме. После ее внимательного изучения хозяйка бутика непроизвольно кинула очередной критический взгляд на мой довольно простенький дешевый наряд, затем кивнула, заметив, что у них большой выбор летних деловых костюмов, повернулась к «девочкам», велев им показать модели, а сама опять удалилась в дальнюю часть магазина.
Но вернулась не более, чем через минуту.
Ее отношение ко мне за эту минуту претерпело кардинальные изменения. Сюзанна Александровна едва ли не оттолкнула продавщиц в сторону, и сама стала кружить вокруг меня аки наседка вокруг единственного цыпленка, и обхаживать, словно индюк индюшку в брачный период. Теперь она величала меня исключительно Оленькой, иногда добавляя «лапушка». Комплименты сыпались на меня, как из рога изобилия. И фигура у меня отличная, и ножки длинные, и прическа мне идет, и вообще странно, что мое фото не красуется на обложке «Космополитена».