— Ой! — вскрикнула Маша и спряталась обратно в комнату.
— Олег Николаевич вернулся?! — Мама, не смутившись, поставила сумку на пол, снимая туфли…
Чествование отличника Шматко приурочили к чаепитию. Старший прапорщик трудности студенческой жизни расписывал красочно: — …Самый сложный экзамен, конечно же, философия!. М-м!. Как он меня валил!!
— У нас в следующем семестре тоже философия! — ужаснулась Маша. — Говорят, препод — зверь!.
— Прорвёмся! — успокоил её Шматко.
Беседу прервал телефонный звонок. Мама сняла трубку с аппарата:
— Алло!. Нет!. Никакие аккумуляторы мы не продаём!. Не знаю! — Она возмущённо пожаловалась: — Надоели, третий раз звонят! Какой-то идиот поместил в газете наш телефон…
Старший прапорщик закашлялся.
— Что с вами? Горячее? — встрепенулась Анжела Олеговна.
— Вы извините… Но это — я!
— Что — я?
— Этот идиот. Понимаете, у меня на работе телефона нет! Зато есть аккумулятор! Дешёвый! Долларов тридцать навару можно взять!
— Так ты в газете… — вмешалась в разговор Маша.
— Нет! Ни в какой газете я ваш телефон не давал! — немного обиделся Шматко. — Я так… на столбах развесил!.
Маша в шоке посмотрела на маму.
— Прибыль пополам! Пятьдесят процентов мне, пятьдесят — Маше!
Всё ж лучше, чем Данилычу! — успокоил её старший прапорщик.
Девушка жалобно пролепетала:
— Какому Данилычу?
— Да… неважно.
На лице мамы расцвело умиление:
— Семейный бизнес… Вот видишь, Маша! Олег Николаевич ещё и хозяйственный!.
Рядового Медведева наряд по офицерской столовой особо не напрягал. Неизвестно почему, но грязи на единицу площади офицеры оставляли меньше рядовых срочной службы.
Мишка мирно мыл полы и насвистывал незатейливую мелодию.
За одним из столиков обедала Ирина Дмитриевна Пылеева. Что ещё больше улучшало Мишкино настроение. Периодически они перемигивались и улыбались друг другу…
Неожиданно в столовую зашёл майор Колобков. Он неторопливо осмотрелся и подсел за столик к медсестре.
— Ирина Дмитриевна… Не угостите ли салатом одинокого мужчину? — тоном опытного соблазнителя проворковал Колобок.
Девушка равнодушно бросила:
— Пожалуйста…
Колобков положил себе несколько ложек. Попробовав, он блаженно промычал:
— М-м-м… Как вкусно! А я за неделю, знаете, отвык от домашнего…
— А что случилось? — из вежливости поинтересовалась она.
— Как? Вы не знаете? — Майор положил на стол правую руку. — Ничего не замечаете?
— Вы что, маникюр сделали?!
Колобков хихикнул, оценив шутку:
— Я сделал крутой поворот в судьбе… Колечка-то нет!.
— Что, хоббиты украли?
— Ага! В загсе!. И даже бумажку выдали! А в бумажке написано, что мне теперь можно встречаться с незамужними девушками… Безо всякого вреда для морального облика!
Где-то в районе кухни послышался звон разбившегося стакана.
Ирина подняла взгляд. За спиной Колобка показался рядовой Медведев с очумелыми глазами. Майор покосился через плечо, но его не заметил. Медсестра холодно отбрила поползновения потёртого ловеласа:
— Замечательно. У меня как раз есть несколько незамужних подруг. Хотите, познакомлю?.
Но отшить Колобкова было непросто. Он подпёр кулаком подбородок и попросил сладким голосом:
— Ирочка, а познакомьте меня с собой…
Старший прапорщик ел бутерброд. В каптёрку вошёл капитан Зубов с газетой.
— Приятного аппетита! — пожелал он.
— Мг-мг-мг! — глотая в хорошем темпе, покивал Шматко. — Позавтракать не успел! На ходу приходится! Я пока не позавтракаю, ничего делать не могу…
Ротный, как бы между прочим, подкинул вопросик:
— «На страже Родины» читал?
— Сказки про армию? Я эту хрень не читаю! Только мозги засорять…
— Напрасно, Николаич, напрасно. Интересные вещи иногда печатают… Про институт твой, например, статья… «Учиться настоящим образом»! Об отличниках-военнослужащих. Фотографии интересные…
Соколова вот нашего напечатали!.
Шматко настороженно отложил бутерброд:
— Как Соколова?!
— В фас! Как студента-отличника!
Ротный положил газету на стол. Под статьёй красовалась групповая фотография. На первом плане стоял Соколов в форме старшего прапорщика.
— Так это… Откуда? Когда это он?. — остолбенел старшина роты.
Зубов хмыкнул: