- Бабушка, бабушка, подождите, извините нас! – орали они в голос еще издалека, - Мы больше не будем!
- Я вам дров привезу! – догнав бабушку с внучкой, истово кричал один из них, высокий, с косичкой.
- А я, а я, а я их вам наколю! – кричал другой, с "ежиком".
- Отстань, Толян, я без тебя справлюсь! Я их сам наколю! – кричал высокий.
- А я еще и белить умею! И обои клеить! – не отставал тот, что с "ежиком", и, подбежав поближе и запыхавшись, предложил:
- Можно, я Вашу корзинку понесу?
- Отстань, я сам ее понесу! – вырывал корзинку высокий, и после непродолжительной борьбы, таки одержал победу в борьбе за корзинку, и отобрал ее у Толяна.
Бабушка, слегка оторопев, столбом стояла рядом с ними и не знала, что сказать. Внучка дернула ее за руку:
- Бабуля, а пусть они и корову нашу Зорьку доят по утрам? У тебя же пальчики болят, ты сама мне говорила!
Тут у бабушки столбняк прошел, она очнулась и прошептала в изумлении, имея ввиду капитана Иванову:
- Ангел! Чистый Ангел во плоти!
Один из толкачей, сказав, что его зовут Толик, согнувшись вдвое, вел бабушку под руку к машине, а второй – Дима, нес ее корзину. Его лицо сияло от радости и удовольствия. Он шел и приговаривал:
- Ха! Да я запросто подою корову. И сена накошу! Это Толян белоручка, а я в хозяйстве всегда пригожусь!
Когда все подошли к машине, Дима уже дошел до обещания постирать носочки внучке и подмести двор свежим веничком, за которым он сбегает в лесочек, здесь, рядом.
Около машин уже собралось все местное руководство известных кругов со своими подчиненными. Старушка смутилась, махнула рукой и сказала:
- Мне вас так жалко! Я вас прощаю, Бог с вами! Езжайте по домам.
На что шеф ответил, протянув ей визитку:
- Мы всегда к Вашим услугам, мадам! Позвольте представиться: Сомов Иван Ильич. Вот Вам моя визитка. Если что, звоните. Но я и так прикажу моим парням постоянно Вас навещать и помогать! - и тут он добавил неловко, глядя в сторону, - Вы уж простите нас, пожалуйста!
Тут старушка не выдержала и заплакала. Слезы текли по ее морщинистым щекам, и она смахивала их рукой. Гость шефа достал свой кружевной платочек, сияющий белизной и купленный в Париже, и отдал его старушке:
- Могу я напроситься к Вам на чашечку чая? Я купил замечательный яблочный кекс. И еще пирожных.
Тут внучка вдруг напомнила о себе и прервала это братание. Она потянула бабушку за руку и сказала:
- Бабушка, я уже в туалет хочу! Номер один! Поехали быстрее домой.
Иван Ильич и гость шефа так засуетились, словно внучкина нужда "по-маленькому" была самым главным и срочным делом в их сегодняшнем деловом расписании. Все срочно погрузились в черные большие джипы, врубили мигалки и сирены, и с ветерком поехали в гости к своим новым друзьям решать срочно возникшую внучкину проблему, а потом пить чай с друзьями, да с замечательным яблочным кексом.
Лихо подкатив к дому Анны Даниловны (так звали старушку, как выяснилось по пути), на нескольких машинах, и перепугав мигалками и сиренами всех соседей и соседских кошек и собак, ее гости открыли багажники и стали таскать в дом продукты и разные коробки. Соседи повысыпали на улицу, и стояли, открыв рты, и глазея на это диво дивное. Все знали, что родных у Анны Даниловны нету, а есть одна дочка, да и та в Москву укатила, на заработки.
- А где холодильник, хозяйка? Куда припасы складывать? – выскочив во двор, спросил Дима.
- А нет холодильника, - тихо ответила хозяйка, - мы все в погребе храним.
Высокий Дима открыл рот, потом его закрыл, потом снова открыл, но опять закрыл, не зная, что сказать. Наверное, переваривал новость, что у кого-то в 21-м веке может не быть холодильника в доме.
- Показывайте свой погреб, - быстрее всех сориентировался шеф, - мы сей миг его заполним. Парни, мухой!
И гости опять принялись сновать с коробками теперь уже в погреб. Пока разбирались с укладкой коробок и продуктов, Толик уже заварил чай, накрыл стол в саду под яблонями, нарезал яблочный кекс, разложил по тарелкам пирожные и бутерброды с икрой и маслом, и, сияя как тульский самовар, позвал всех к столу.