Но, как и они, полковник Волков прошел служебную лестницу с самой первой ступеньки. Сразу в первые послевоенные, тревожные для уголовного розыска годы пришел он в МУР рядовым оперативным сотрудником. Нагрузка на каждого в те дни была огромная. Справиться с ней было равно подвигу. А лейтенант Волков еще по дороге на работу задержит карманника, доставит в отделение хулигана. У этого человека был особый талант сыщика. Этому делу он посвятил всю свою жизнь.
Одни, говоря о начальнике МУРа, выделяли его склонность к анализу, другие — личную храбрость, вспоминали, когда он шел на задержание вооруженного бандита один на один и побеждал, третьи останавливались на его знании всего, что относилось к преступности. И все обязательно вспоминали его невероятное трудолюбие. Неизвестно никому, когда же этот человек отдыхает. Кажется, в любой день и час можно застать его на своем рабочем месте, поделиться сомнениями и тут же получить дружеский совет, заручиться поддержкой. Да, знал каждый из многочисленного и дружного коллектива муровцев — он достойный преемник старшего поколения, и кресло хозяина этого кабинета занимает по праву.
Волков говорил недолго:
— В Свердловске совершено необыкновенно дерзкое убийство. Помочь его раскрыть поручается вам. Мы понимаем трудность задачи — незнакомый город, незнакомые люди. Но задача должна быть решена в предельно краткий срок. Об ответственности говорить не буду. Здесь все ясно. Срок выезда — сегодня. Бригаду возглавит мой заместитель полковник Благовидов. Какие будут вопросы?..
Поезд шел к месту назначения — Свердловску. Позади остались степи и уютные леса российского запада. Теперь за зеркальными стеклами вагона мелькали холмы. И вслед за ними — кряжистые уральские горы, покрытые заснеженными остроконечными елями.
В коридор вышел подполковник Чванов. Странное зрелище представляет коридор спального вагона ночью. Он кажется ужасно длинным. По обе стороны светло-серые матовые стены, желтые полированные двери, днем то и дело открывающиеся, а сейчас задвинутые наглухо. Белые занавески слегка колышутся, хотя нет и малейшего дуновения ветерка. Кажется, что в вагоне никого нет. К ритмичному стуку колес привыкаешь, и ничто не нарушает безмолвия.
Впрочем, в коридоре Чванов был не один. Зажав в зубах погасшую папиросу, у окна стоял Благовидов. Он вглядывался в картину уральского пейзажа и... ничего не видел.
Чванов подошел к своему начальнику. Они совсем не походили друг на друга. Благовидов, с седыми висками, неторопливыми движениями, мягкой негромкой речью, скорее напоминал маститого ученого. Чванов, высокий, чуть сутулящийся, внешне — излишне суровый, но, пожалуй, нелегко найти во всем МУРе человека более отзывчивого, сострадательного к чужой беде. Да, они разные, у каждого свой стиль, метод работы. Но такое несходство отнюдь не мешало им работать вместе. Не в первый раз участвовали они в раскрытии самых сложных преступлений.
Свердловский вокзал, как и любой другой в большом городе, встретил москвичей шумом, суетой, сутолокой. Встречающих узнали сразу. Первое знакомство, первые рукопожатия. Свердловчане были приветливы, радушны. И все же чувствовалось во взглядах любопытство: ну, какие вы есть, товарищи муровцы? И еще, что гораздо важнее, читались на лицах встречающих озабоченность, тревога. Под глазами руководителей свердловской милиции полковников Емельянова, Орешина, майора Никифорова резко обозначились тени, прорисовались морщинки — сказывались волнение и заботы.
— Представляю, как приходится, — подумал Благовидов. — Город-то взбудоражен. Наверное, и из высоких инстанций не раз на дню требуют отчета. Теперь будут требовать и с нас.
Каждому из бригады хотелось немедленно помочь, тут же включиться в общую работу.
За стеклами автомобилей промчались просторные проспекты, многоэтажные красавцы дома. Вот и гостиница. Зашли в заранее приготовленные номера, поставили портфели, чемоданы. Гостиница была современная, уютная. Дышащие жаром батареи, мягкие низкие кровати, застланные белоснежными простынями, — все располагало к отдыху, тем более что утро только начиналось. А по московскому времени вообще была еще ночь.