Трудные годы
КНИГА ПЕРВАЯ
Глава 1
БЕСПОКОЙНАЯ НОЧЬ
Зима в Приозерье в тот год наступила рано.
Морозы до звени сковали землю, посеребрили палый лист, что сплошным блеклым ковром устилал подмосковные рощи, своим холодным дыханием высушили сырые туманы в оврагах и низинах. Потом крупными мохнатыми хлопьями пошел снег. Он шел не переставая несколько дней. За неделю и поля и луга были тепло укутаны полуметровым снежным покрывалом. Деревья оделись в пушистые белые шапки, пышные снежные гроздья степенно покачивались на гибких ветвях. Не было снега только на гладких речных заводях — ветры сдували его отсюда, чтобы говорливые любознательные реки вдоволь налюбовались зимним холодным небом и белизной первых снегов.
А снег все шел и шел.
Это радовало всех, кто имел хоть малейшее отношение к земле.
Хлеборобы выходили за ворота, брали в пригоршни пористую холодно-колючую снежную кипень, прищурясь, вглядывались в сплошную кисею, что опускалась на поля, и говорили один другому:
— Знать, снежная зима обещает. С урожаем будем.
Сосед вздыхал, тоже мял в руках податливый холодный комок, тоже вглядывался в белесо-туманную даль и, вздохнув, соглашался:
— Да, хорошо бы. Оскудела, обеднела наша земля…
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Удачину не спалось. Он долго ворочался с боку на бок, но, чувствуя, что сон ушел окончательно, встал и, накинув на плечи пестрый мохнатый халат, направился в ванную. Холодная вода из-под крана взбодрила его, но настроение не улучшалось, в голове роились и роились мысли, не дававшие покоя все эти дни.
Итак, сегодня приезжает Курганов, новый первый. Нужно будет вводить его в курс дел. Конечно, это не такая уж трудная штука — ознакомить с делами района нового человека ему, Удачину, который в этом районе родился, вырос и проработал добрый десяток лет. А тогда в чем же дело? Почему такое слякотное настроение?
Виктор Викторович лукавил сам с собой — причину он знал. Знали ее и другие руководящие работники Приозерья.
— Загрустил наш второй секретарь. Обидно, что опять на старой стезе остается, — говорили они между собой.
— Ну полноте, чего выдумали. Дел по горло, весь район на плечах — вот и сумрачен.
— Э, нет. Плохо вы знаете Удачина. Обида его гложет. Как же, столько лет в районе, а вот поди же, главного опять из области присылают…
Всего месяц назад вот такой же бессонной ночью Удачин мучительно думал о том, как закончатся развернувшиеся в районе события? Заденут ли его? Или гроза обрушится лишь на Баранова — первого секретаря?
Все события тех дней вновь вставали перед Удачиным. Вот идет заседание бюро райкома партии. Готовится обычный очередной пленум об итогах сельскохозяйственного года. Что тут особенного? Но вдруг вызов Баранова в обком. По одному его виду, когда вернулся из Ветлужска, многие поняли сразу: беседа в обкоме была не из приятных… Конечно, основания для такого разговора были — дела в приозерских селах обстояли неважно.
Виктор Викторович досадливо поморщился, вспомнив подробности пленума — суровое молчание зала, когда Баранов пытался найти какие-то успехи района, веселые усмешки и аплодисменты, когда резко и беспощадно-прямо выступал секретарь обкома. И шумливое одобрение предложения обкома — снять руководство за развал сельского хозяйства.
Ни Удачина, ни третьего секретаря, правда, не тронули, и Виктор Викторович был донельзя рад этому, ведь могло быть куда хуже. А потом, когда успокоился, зародились и другие мысли: «А почему, собственно, в район надо присылать кого-то? Разве он, Удачин, не справится с ролью первого секретаря? Справился бы не хуже любого другого, убежденно говорил себе Виктор Викторович. Но как и кому об этом скажешь? Не пойдешь же сам в обком с просьбой о выдвижении… А собственно, почему бы и не пойти?» — иногда думал Удачин, но решимости, однако, не хватило. И вот сегодня приезжает Курганов…
Утро, наконец, пробилось сквозь ночь и вставало над Приозерском хмурое, неприветливое.
Удачин долго стоял у палисадника своего дома, вглядываясь в пробуждающийся городок. Над трубами многих домов клубились сизые дымки. На улицах все больше появлялось хозяек, идущих по воду и на рынок. Вдалеке в МТС затарахтел трактор.
Милыми и родными показались Удачину все эти приметы зарождающегося дня в родном городке. У него вдруг сделалось теплее на душе, и уже без прежней хмури в глазах он пошел по улице.