Удачин, надо отдать ему должное, все рассчитал точно. После того разговора в гостинице Курганов как-то сказал о нем Заградину. Что вот, мол, рвется человек на живое, конкретное дело, и хоть с недостатками, но и с достоинствами в то же время — организатор неплохой, село знает. По указанию Заградина организационный отдел обкома заинтересовался Виктором Васильевичем, что сразу же насторожило промышленников. Кадр-то был в их номенклатуре. И было решено не упускать Удачина из промышленной сферы, рекомендовав в облисполком. Заградин узнал об этом уже на бюро обкома накануне сессии. В конце заседания Артамонов, как о факте уже предрешенном, сообщил и о предстоящем избрании Удачина.
— Все вы его знаете, сейчас он работает в управлении местной промышленности. Участок будущей работы знает, во всяком случае, соприкасался с ним. — И, обращаясь к Заградину, добавил: — Для аграрников тоже немаловажно, чтобы товарищ, пришедший на этот участок, знал вашу специфику. Ну, а Удачин и на селе работал, опыт имеет.
Совсем недавно на бюро сельского обкома, в присутствии Артамонова, уже шел разговор об использовании Удачина в одном из крупных зональных управлений, и поэтому теперь Заградина удивило столь поспешное решение вопроса.
— Я бы еще подумал над этим вопросом, — заметил он. — Удачина я знаю, участок работы, который вы хотите поручить, ему не подходит. Этими вопросами он никогда непосредственно не занимался. По опыту и подготовке ему сподручнее заниматься непосредственно сельскохозяйственным производством. Давайте не будем спешить. Изберем заместителя председателя на следующей сессии.
Артамонову вмешательство Заградина не понравилось, и он, не скрывая этого, проговорил:
— Ну, прежде всего внесем ясность — Удачин, как известно, кадр наш. Его кандидатуру в предварительном порядке я обговорил. И, думаю, не стоит откладывать решение вопроса. А что Удачин не занимался этим участком — пусть освоит. Не боги горшки обжигают.
После бюро Артамонов и Заградин остались вдвоем. Заградин попытался объяснить, что с Удачиным Артамонов делает ошибку. Артамонов слушать не стал и сухо проговорил:
— Не усугубляйте это дело, Павел Васильевич. Удачина будем избирать.
И однако, вопрос об Удачине на сессию не вынесли. Москва не согласилась с его кандидатурой на предполагаемый участок работы. Заградин ничего не предпринимал для этого, но Артамонов отнес эту задержку на его счет и, видимо, обиделся: ни разу не позвонил больше Заградину. Некоторое время и Павел Васильевич тоже воздерживался от обращений к нему. Затем, махнув рукой на их размолвку, стал теребить обком по делам, касающимся села. И конечно, не мог не позвонить Артамонову, что к ним едет Хрущев.
У Артамонова тоже собрались руководящие работники промышленного обкома и тоже думали о том, как подготовиться к приему столь высокого гостя. Пригласили в обком руководителей ведомств, директоров некоторых заводов, управляющих строительными трестами. Предупредили, чтобы все были начеку, так как у Никиты Сергеевича и глаз острый, и поинтересоваться может любыми вопросами.
…Через три дня около здания обкомов остановились два больших черных автомобиля. Хрущев, щурясь, вышел из первой машины и, поздоровавшись с Заградиным, Артамоновым и некоторыми другими стоящими рядом областными работниками, проговорил:
— Ну, к кому пойдем?
Повернувшись к Артамонову, сам же ответил на свой вопрос:
— Уважим аграрников… Я ведь, собственно, больше к нему, к Заградину, прибыл-то. По его, так сказать, душу.
— Как пожелаете, Никита Сергеевич, — с готовностью проговорил Артамонов. — Но, надеюсь, вы уделите время и промышленной сфере?
— Ну а как же? Обязательно. Иначе вы меня тоже в чем-нибудь обвините, ну, например, что не понимаю роли рабочего класса в развитии общества. Некоторые товарищи вон утверждают что-то похожее на это…
Хрущев, говоря это, кольнул холодным взглядом Заградина. Павел Васильевич подумал: «Да, встреча добром вряд ли кончится». Но сделал вид, что не заметил взгляда Хрущева, и пошел чуть впереди, показывая дорогу к стоявшему уже открытым лифту.
В кабинете Заградина Хрущев, как только снял пальто и шляпу, сразу подошел к карте области и, рассматривая ее, спросил, обращаясь сразу к Заградину и Артамонову:
— Ну, куда поедем?
— Решайте сами, Никита Сергеевич, — проговорил Заградин. — Как скажете.
— Решить-то я, конечно, решу, но хозяева должны иметь готовые предложения.
— Тогда, может, возьмем южные зоны? В основном там зерновые…
Хрущев опять повернулся к карте, долго смотрел на нее, что-то прикидывая про себя, и решительно проговорил: