— Олег Звонов явился с материалами согласно вашему указанию.
Курганов, взяв из рук Олега пухлую папку, сначала читал спокойно, потом лицо его медленно начало розоветь, а скоро Михаил Сергеевич встал и взволнованно зашагал по кабинету, не выпуская из рук какого-то листка.
— Скажите, какова судьба вот этого письма?
— Какого, товарищ секретарь?
— Из Бугров. Тут речь идет о поросятах и о птице.
— Мы получили ответ из райзо, что меры приняты.
— Какие меры? Поросята-то где?
— Поросята? Не знаю, право. Но ответ мы получили.
— Ответ-то вы получили, а поросята где? Преобразованы в отбивные или хрюкают у кого-нибудь на даче? Нет, это невероятно, просто невероятно. — Курганов помолчал и затем, взяв из папки следующее письмо, продолжал: — А вот здесь речь идет о целом стаде уток и гусей. Из колхоза имени Чапаева пишут. Пошло стадо утром на озеро. Скоро туда же двинулась легковая машина и полуторка. А вечером домой стадо вернулось наполовину меньшим. Это уже просто грабеж.
Олег пожал плечами.
— Может, охотники за диких приняли?
— Спокойствия вам, я гляжу, не занимать. Вы растили когда-нибудь птицу? Знаете, что это такое?
— Нет, конечно, не растил. Но как журналист, разумеется, сталкивался. Ну там с курями, утками.
— Вот оно и видно, что только сталкивались. И, наверное, больше всего за обеденным столом. Вырастили бы сами сотню-другую этих самых курей, тогда бы знали, что это такое.
— Это вы правильно заметили. Я очеркист, литератор. И курей, конечно, не растил. Но мнение свое, конечно, имею. И по этим проблемам в том числе. И очень хорошо, что у нас приняты очистительные, так сказать, радикальные меры…
Курганов вопросительно посмотрел на Звонова. Тот ни на секунду: не отвел взгляда и, видя, что Курганов заинтересовался его словами, продолжал:
— Можно к вам, товарищ Курганов, обратиться с просьбой?
— С просьбой? Пожалуйста. В чем дело?
— Когда будете выезжать в район, прихватывайте меня.
— А что, разве в редакции нет транспорта?
— Есть, но желал бы сопутствовать лично…
— Сопутствовать? Чепуха какая. — Писать надо вот о чем, товарищ литератор, — и Курганов приподнял и обратно положил на стол пухлую редакционную папку.
— Понимаю, — торопливо согласился Олег. — Мы сделаем выводы. Обязательно. Я передам все полученные указания ответственному редактору.
Курганов вновь посмотрел на Звонова. «Может, паясничает? Шута разыгрывает?» Но нет, Звонов говорил с полной серьезностью.
Беседа с районными работниками как будто успокоила Курганова, прочитав же письма, что принес ему Звонов, Михаил Сергеевич встревожился еще больше.
На следующий день в райком было приглашено человек двадцать руководящих работников района. Причина вызова не была сообщена, и в приемной приглашенные оживленно переговаривались между собой. В кабинете у Курганова в это время сидели Удачин и Мякотин. Здесь, судя по возбужденным лицам, разговор шел горячий.
— Что же у нас делается? Оказывается, кое-кто по-прежнему пасется у колхозного добра. Ну, стали осторожнее, тащат не так нагло и открыто, но ведь тащат. В райзо полное спокойствие, суют мне благополучную сводку под нос, прокурор заявляет, что он не видит криминала, редакция все сигналы под спуд кладет. А мы? Что же райком? Объясните вы мне, бога ради, почему у нас такое спокойствие? — Помолчав, Курганов продолжал: — Вы думаете, случайно нам поросят подбросили? Нет. Значит, у товарища Корягина совесть не чиста, вот он и хотел связать нам руки: куда, мол, они денутся, раз сами у колхозного пирога поживились? Нам надо сделать так, чтобы все — понимаете? — все поняли: тот, кто обирает колхоз, — наш враг. Да, да. Самый настоящий враг, с которым надо бороться.
— А что делать с поросятами? — спросил Мякотин.
— А вы разве их не отправили обратно?
— Нет, пока нет.
— Вернуть немедленно. Я не понимаю, почему вы не сделали этого раньше.
— Мы не придали этим хрюшкам столь важного политического значения, — с сарказмом ответил Удачин. Курганов поднял на него глаза, спокойно заметил:
— И зря не придали. — Затем суховато проговорил: — Я пригласил группу актива. Надо проверить; что делается в колхозах. Пусть основательно посмотрят, разберутся.
Удачин и Мякотин молчали.
Это совещание уполномоченных райкома было на редкость коротким. Курганов говорил резко, озабоченно.
— Задача ваша, товарищи, вот какая. Надо внимательнейшим образом посмотреть, как выполняется решение Центрального Комитета партии и Совета Министров о соблюдении колхозного устава. У нас имеются сведения, что выполняется оно в некоторых колхозах плохо. Есть еще, оказывается, деятели, которые любят колхозную свининку, любят уточек, и гусей, и другую живность. Этих гастрономов мы должны найти. Найти и разоблачить.