– Черт возьми, женщина. Что ты сделала с этим планом? Ты использовала его, чтобы сгребать грязь или что-то подобное?
Тана нахмурилась, когда он отряхнул бумагу и развернул ее, чтобы прочитать.
Они ждали, пока Диз поворачивал план из стороны в сторону, щурясь и бормоча себе под нос.
– Карандаш? – спросил он, протягивая ладонь, как врач, ожидающий скальпеля.
Тана достала карандаш из своего пояса с инструментами, который привлек внимание Сурджа к ее талии. Черт возьми, ее бедра были идеально полными, что делало пояс с инструментами ее самым сексуальным аксессуаром.
– Обернись. – Диз сделал знак Сурджу.
– Хм?
– Обернись. Мне нужна твоя спина.
Сурдж нахмурился, но согласился с его странной просьбой. Диз разложил план на его спине, используя его в качестве стола, пока делал исправления.
Сурдж нашел взгляд Таны и она ухмыльнулась.
О, она думала, что это смешно? Он прищурился. Подожди, малышка. Подожди, пока я не уложу тебя под себя. Тогда она не будет ухмыляться.
– Ладно, думаю, я понял. Посмотри, Тана.
Сурдж закатил глаза, когда они склонились над его спиной, обсуждая план.
– Если ты отступишь шаг здесь – в прихожей, и еще один в спальне на противоположной стороне дома, это все исправится. Держу пари, Панк даже не заметит.
– Хм, – пробормотала она. – Думаю, ты прав. Да... мы можем просто сдвинуть эти стены.
– Точно. Это же дополнительная спальня, верно?
– Насколько мне известно. Или... может быть, это детская, но в любом случае, я не думаю, что меньше на фут такая уж будет проблема.
Диз был тих. Очень тих.
Сурдж повернул голову, чтобы посмотреть на него, и увидел глупую улыбку на его лице.
– Молодняк, – прошептал Диз. – Вау. Я никогда не думал об этом, но у одной из пар скоро может быть молодняк. Ты думал, Сурдж? – Он не стал дожидаться ответа. – Я имею в виду, разве это не будет чертовски здорово, иметь маленького племянника, которого можно взять на трек? Или маленькую волчицу? Мы могли бы купить ей одну из этих розовых клетчатых гоночных курток.
– Конечно, – согласился Сурдж. – Ты больше не используешь меня в качестве стола?
– Ох. Да.
Диз сложил план и вернул его Тане, которая ничего не сказала. Она переминалась с ноги на ногу, чувствуя себя неловко.
– Молодняк, мужик... – пробормотал Диз. – Кто бы мог подумать, что мой волк так обрадуется этой идее.
Сурдж уже много лет не думал о том, чтобы иметь детей. Даже десятилетия. Эта мысль все еще оставалась в его сердце. Он не знал, будет ли у него когда-нибудь молодняк. Сейчас он просто поддержит своих братьев, если они решат завести волчат.
– Да, хм... спасибо, – сказала Тана, глядя куда угодно, только не на него и Диза. – Ты пришел мне на помощь, так что, день или два можешь выть об этом своим Псам. – Ее тон был саркастическим. – До следующего раза, когда я буду девицей в беде. – Она неловко отдала честь и повернулась, чтобы уйти.
Смех клокотал в горле Сурджа, но средний палец, которым она сверкнула за спиной, заставил его пожалеть, что он не был менее сумасшедшим. Потому что он не находил ее странную реакцию забавной. На самом деле, это раздражало его волка.
Раздражало.
У его котенка были секреты. И ему придется разоблачить каждый из них, прежде чем он сможет сделать ее своей.
Его смех перешел в хихиканье.
Маленькая тайна, маленькая погоня – вот что нужно его животному.
Сюда, кис-кис.
2
Тана смотрела на гонку, не сводя глаз с двух машин, и от звука ревущих моторов у нее закладывало уши. Два Грязных Пса летели по овалу, оставляя другие машины в пыли, и она не болела ни за одного из них.
Они разозлили ее. Хотя она не могла сказать почему. Казалось, им нужно было только дышать, а ее кошка уже зашипела, выпустив когти, чтобы начать царапаться.
Она сжимала и разжимала кулаки, качая головой. Это была не вина Сурджа или Диза, что она такая напряженная. Ей нужно снять часть накопившегося напряжения. Ей нужно снять стресс. Когда-то строительство зданий помогало, но теперь это не работало. Ее животное все больше расстраивалось.
Сурдж дрейфовал вокруг поворота на трассе, и Диз немного вырвался вперед, загазовывая его.
Сердце Таны заколотилось от того, как близко они были, и зрители зааплодировали, как обезумевшая толпа на рок-концерте. Чувствовала ли она когда-нибудь что-то более бодрящее, чем несколько часов на треке? Столько адреналина. Даже слишком. Ее Пантера слизывала его, как сливки.
Она взглянула на Панк. Та стояла на ногах, крича на машины, как будто хотела их отшлепать, она была страшным человеком. Но именно она убедила Тану прийти на гонки несколько недель назад, когда они закончили уборку после шторма. Тана не знала, благодарить ее или съесть живьем.
Это дерьмо было захватывающим.
Грохот на дороге отвлек ее внимание от Сурджа и Диза. Это была небольшая авария, но коллективное «Оххх» из толпы сделало ее еще хуже, и поднялся флаг «Осторожно», пока очищали трек.
Оглядевшись, она почувствовала себя не в своей тарелке. Она привыкла к грязной работе на стройке, но эта шумная, грязная жизнь не была ее повседневной нормой. Плеваться оскорблениями, как грязью, в то время как брызги грязи летели на тебя, это было далеко от ее жизни в мирном домике, глубоко в горах Уошитау.
Современное Райское Убежище. Люди ездили туда, чтобы расслабиться. Для мира и покоя. Отдых и расслабление. Волнение – не их конек. И, хотя некоторые кошки ссорились, их вожак, Мэджик, держал ситуацию под контролем. Дела Убежища были в приоритете, несмотря ни на что. Как правило, личные отношения всегда отодвигались на второй план.
Единственным исключением был Реннер. Он и его пара ставили весь клан в замешательство.
Но Псы жили в совершенно другом мире. Неважно, что это был один и тот же штат.
Может быть, поэтому Тана хотела остаться, когда ее команда закончила ремонт дома Энни. Ей нужны были перемены или отвлечение, или черт знает что еще. Что-то. Но сказать, что это было – невозможно. И пока она не нашла того, что искала.
Зеленый флаг поднялся и гонка возобновилась, и Сурдж снова рванул вперед.
Он был странным, этот парень. Она была уверена, что Волк, живущий внутри, был наименее странной частью его. Что ее беспокоило, так это не его внезапные вспышки… она могла провести с ними весь день… а то, как ей хотелось оказаться с ним голой. Он был откровенно сексуален, даже с качествами гиены. Его волосы были коротко подстрижены, так что нечему было свисать и скрывать ямочки по бокам рта. И каждый раз, когда эти сосунки выходили поиграть, ее яичники приходили в бешенство.
Откуда это взялось? Она уже много лет не хотела ничего сексуального от мужчин. С тех пор, как ее предполагаемая пара попытался заявить на нее права. Жестоко.
Ее рука потянулась к шрамам, которые она прятала под тонкой хлопковой рубашкой. Следы когтей тянулись от ребер до промежности. Этот ублюдок глубоко ранил ее, когда она отказалась быть его фабрикой по производству детей.
Теперь у нее никогда не будет собственных детей.
Если бы она знала, что отказ от него лишит ее шансов когда-либо держать ребенка на руках, то подумала бы дважды.