Князь очень внимательно выслушал рассказ своего сына. Когда Александр замолчал, князь, словно ожидая подтверждения его слов, взглянул на Юлю. Она не оробела и детально изложила, как она нашла княжича, какие раны были у него. Потом она рассказала, как подслушала разговор двух бандитов, из которого и узнали о болезни Ольги. Рассказала в каком состоянии была девушка, когда её брат привез к ней и, насколько, одинаковой оказалась «болезнь» у отца и дочери.
Через два дня, на центральной площади, четвертовали Платона и его приближенных. В этот день, на псарне был праздник…
Александр не знал, как заговорить с Юлей о своих чувствах. Толчком послужило то, что отец дал согласие на свадьбу Алешки и Ольги. Княжич нашел Юлю под навесом , возле конюшни, где она возилась с каким-то малышом.
- Юля, можно с тобой поговорить? – спросил он, а Юля , вдруг, почувствовала. Как прыгнуло её сердце.
- Что-то случилось, княжич? – спросила она, подходя к нему.
- Я хотел сказать, что ты люба мне! Я хочу, чтобы ты женой мне стала. – княжич готовил эти слова давно, а они так быстро выговорились…
- А может ли княжич жениться на простой крестьянке? – задала она ему вопрос.
- Ты не простая крестьянка, ты – любимая…- только и смог проговорить Александр.
… Деревья растеряли все свои листья, за день принимался дождь по нескольку раз. Все вокруг, словно замерло в ожидании снега и морозов.
А в княжеском тереме, вовсю шла подготовка к свадьбе, князь решил закатить пир – горой! Ведь он выдавал замуж дочь и женил своего наследника, сына…
Ольга примеряла венчальный наряд и подбирала, какие украшения лучше подойдут. Юля смеялась вместе с девушкой и помогала ей выбрать нужное.
- Юля, я очень хочу подарить тебе вот эти серьги, они мне от матери достались. Не качай головой, ты скоро станешь нашей семьей и поэтому, они должны принадлежать тебе! – Юля держала в руках красивые с переливающимися камнями серьги. Они были очень красивыми.- Ну что ты! Приложи к ушам, - щебетала Ольга, - Смотри как они подходят к твоим глазам! – и поднесла к глазам Юли небольшое зеркало.
Как только Юля взглянула на свое отражение, она почувствовала, что её утягивает какая-то небывалая сила! От страха она зажмурилась и потеряла сознание…
… Она уже ощущала себя, но боялась открыть глаза. То, что с таким трудом, стало забываться ,новой волной боли накатило. Как поняла? Издалека, едва различимо слышалось: «Засыпай, на моих руках, на твоих губах поцелуй застыл, и я тихонько попрошу бога, чтобы дал нам еще не много время, остальное сделаю я сам…»
Юля поняла, она в своем времени , в своем мире, где она одна и нет ни души способной согреть её замерзшую душу. Она лежала, не открывая глаз, а по щекам катились крупные соленые слезы…
Хлопнула дверь. Юля насторожилась.
- Ой, милая, да это ты, никак?- услышала она голос Марии Ильиничны, - Не притворяйся, я знаю, что ты уже здесь, открывай глаза!
Юля разомкнула веки, и яркий свет ослепил её. Юля села и увидела за окном ветку дерева , которая была окутана белым снегом.
- Уже зима? – прошептала она.
- Зима, я тебя не ждала, что случилось? Почему ты не захотела остаться там? Разве я плохие условия создала для тебя?
- Бабушка, это не я «не захотела», это зеркало проклятое… Я случайно глянула в него и все…
- Зеркало, говоришь?- голос старушки стал мягче, - Я и не подумала, а ведь женская натура, нет, нет, да захочется глянуть на себя… Ладно, не обижайся, я попробую тебе помочь, а пока расскажи мне , что там?- в голосе звучало нескрываемое любопытство и, какая-то, тоска.
… Долго они пили чай на кухне, и Юля говорила, говорила, а старая женщина слушала, опустив голову.
- Значит, говоришь, Платона четвертовали? – неожиданно спросила она.
- Да, - растерянно протянула Юля.
- Раз нет его больше, расскажу тебе. Та избушка, куда тебя перенесло, это мое жилище было. От матери мне осталось, ей от её матери. Рано я осиротела, а жить надо. Мать меня выучила, как людей лечить надо, вот и стала я себе кусок хлеба зарабатывать. Нашла я в лесу , однажды, парня, красивый был, статный, глаза , как два уголька…Зверь его подрал, не найди я его, умер бы он там от потери крови. Притащила я его в избу и давай выхаживать. Выходила на свою голову… Надругался он надо мной, да и дом спалить захотел, чтобы я никому не рассказала, какой он мерзавец. Знала я, что ещё прабабка моя заговор на это место наложила, да не знала, как оно работает. Пригласишь сама в дом, - вхож будет человек, нет – даже поляну твою не отыщет, а я его ведь, сама в дом притащила… Не могла моя изба сгореть, а я не знала, испугалась и давай всех святых в кучу собирать и молить о помощи, а передо мной зеркало на столе лежало, глянула я в него и в этом вот городе очутилась… Тут и любовь свою встретила и детишек своих нарожала, да только и здесь беда меня настигла. Погибли все они. А тут бабка моя , во снах стала приходить, мол, место не должно пустовать, как ты могла, людям помощь нужна… А тут ты со своим горем-горьким. У меня на склоне лет беда пришла, а ты еще молода, а у же сердце разъедено... Я , как могла, передала тебе свои возможности, свой дар, думала там забудешься и счастье свое новое встретишь…