Выбрать главу

Улыбнувшись, он вернулся к своему чтению.

Погода, по-прежнему холодная и дождливая, не располагала к прогулкам. Вымыв посуду и убрав после завтрака, они вернулись в постель. Недолгий сон взбодрил их, но они решили понежиться до вечера, ревностно лелея драгоценное время, дарованное им, и не желая тратить его на что-то еще.

Шелли неохотно сообщила, что ей надо готовиться к экзамену по финансам. Самому же Гранту необходимо было составить план лекций на следующую неделю. Они договорились расстаться на два часа и посвятить это время занятиям. Сцена их прощания могла быть с успехом использована в каком-нибудь душещипательном фильме.

– Давай сядем вместе на диване. – Он нежно поцеловал ее в ухо, языком очертив его контур.

– Нет, так мы никогда ничего не выучим.

– Обещаю не дотрагиваться до тебя.

– А я не могу обещать, – она просунула руки под его рубашку.

– Но ведь я буду сидеть во-он там, – пожаловался Грант. – Я буду скучать по тебе.

– Не выйдет, – улыбнулась Шелли, расстегивая его рубашку и покрывая поцелуями грудь.

– Боишься, что я буду тебя отвлекать? Например, вот так? – Он быстро нагнулся и провел языком по ее соску.

На ней была его старая рубашка – Грант убедил, что ей незачем снова облачаться в ее строгий костюм. Вместе с рубашкой, длинные рукава которой Шелли закатала до локтей, она надела его старые спортивные носки, заканчивавшиеся у ее колен. Подол рубашки доходил ей до середины бедер – такой ансамбль не делал ее целомудренной.

– Или, например, вот так? – Пальцы его двинулись вниз по ее животу, порхнули под рубашку и отыскали темный треугольник у верхней части бедер.

– Ох, Грант, – простонала она и, сделав над собой волевое усилие, шутя оттолкнула его. – Уходи! – Зануда, – проворчал он, но все же отправился в другой конец комнаты и сел в кресло.

Спустя час с лишним она знала о финансах не больше, чем прежде. Даже с такого расстояния Грант продолжал отвлекать ее внимание. Шелли не в силах была думать ни о чем, кроме его нежности. Она вспоминала, как его губы и руки искусно подводили ее к вершине чувственного наслаждения, о котором она даже не подозревала.

А ведь могла бы догадаться, что у них будет именно так. Разве тот поцелуй десять лет назад, тот запретный поцелуй, упорно не стиравшийся из ее памяти, не сказал ей о том, что ни один мужчина никогда не сможет любить ее так, как Грант?

Она с нежностью вспоминала прошлое, но о будущем она боялась даже помыслить. Что с ними теперь будет?

Она хотела Гранта, он был ей необходим. Но ведь однажды она уже поклялась, что никогда больше не посвятит спою жизнь мужчине. Шелли презирала ту жалкую особу, в которую превратилась, пока была замужем за Дэрилом. Она потеряла тогда саму себя, превратилась в блеклую тень, лишенную энергии, силы духа, цели… Нет, больше такое не повторится.

Грант сказал, что любит ее. Но надолго ли это? Возможно, она всего лишь тонизирующее средство, которое он принимает, чтобы восстановиться после неприятностей в Вашингтоне? Что станет с ними, когда он исцелится от своих душевных ран?

– Ну вот, теперь ты смотришь в пустоту и хмуришься, – отвлек ее Грант от мучительных раздумий.

Она смущенно моргнула, и на лицо ее быстро набежала радостная улыбка. Если у них и нет будущего, она не собирается мучиться из-за этого в настоящем и не намерена тратить отпущенное им судьбой время на бесплодные размышления о том, что их ждет.

– Извини, – сказала она, захлопнув книгу. – Я как раз думаю, что завалю этот экзамен, и виноват будешь только ты.

Давно и нетерпеливо ожидая от нее хоть малейшего намека на приглашение, он вскочил с кресла и, подойдя к Шелли, прилег рядом с ней на диване.

– Придется тебе смириться с четверкой, – он скрепил это заявление обжигающим поцелуем.

– А ты составил план своих лекций? – ухитрилась она спросить, когда Грант наконец дал ей такую возможность.

Не ответив, он принялся целовать ее шею. Шелли в истоме запрокинула голову.

– Я тут поразмыслил… Возможно, мне имеет смысл переключиться на преподавание анатомии и физиологии. У нас будет уйма времени для практических занятий. Будешь получать только пятерки.

– Серьезно? – улыбнулась она. Грант тем временем расстегнул пуговицы ее рубашки и любовно поглаживал ее груди. Взяв одну грудь в ладонь, он слегка приподнял ее и сомкнул губы вокруг темно-вишневого кружочка.

– Угу, – отозвался он, не отрывая губ.

Руки ее, скользнув вниз по его спине, остановились на обтянутых джинсами бедрах. Поощряемый ею, Грант пристроился меж ее ног. Шелли попыталась открыть застежку его джинсов.

– Грант?..

– Что, любовь моя?.. И тут же оба оцепенели – громко задребезжал дверной звонок.

Грант прижался лбом к ее щеке и тяжело вздохнул. В дверь позвонили снова. Грант виновато взглянул на Шелли.

– Не шевелись, – скомандовал он, вскочил с дивана и, на ходу застегивая джинсы, направился к двери. Приоткрыв ее всего на несколько сантиметров, нелюбезно спросил:

– Что такое?

Послышалось похотливое хихиканье, и в комнату вплыла Прю Циммерман.

– Вот как вы встречаете… друзей? Девица повернулась к ошарашенному Гранту, не заметив Шелли, которая забилась в угол дивана, подтянув под себя ноги. Рубашку она торопливо застегнула, хотя ткань на бедрах помялась более чем красноречиво.

Грант застегнуть рубашку не успел, и Прю, нахально проведя пальцами по ее пустым петелькам, заявила:

– Я пришла попросить у вас какую-нибудь дополнительную литературу. Дело в том, что я сдала экзамен хуже, чем рассчитывала.

От наглости этой девицы Шелли потеряла дар речи. Свитер мисс Циммерман был слишком тесным; под ним свободно покоился внушительный бюст, сквозь его ткань отчетливо проглядывали соски. Она плавно подошла поближе к Гранту и склонила голову на манер, который, безусловно, считала неотразимым. Когда ее ладонь скользнула под его распахнутую рубашку, ревность обуяла Шелли и она гневно вскрикнула.

На мгновение раньше пальцы Гранта мертвой хваткой сомкнулись на запястье девицы, и он резко отстранил ее руку.

Прю обернулась к Шелли и, встретившись с ее горящим взглядом, мгновенно заметила ее облегченный наряд. Капризные губки мисс Циммерман изогнулись в злобной ухмылке, глаза сузились.

– Мисс Циммерман, прошу вас впредь сюда не приходить и не звонить. Все возникающие вопросы будьте любезны решать на занятиях. – Грант едва сдерживался. Шелли была уверена: дай он себе волю – вцепился бы юной даме в глотку.

– Ми-истер Чепмен, не говорите чепухи. Вы же знаете, зачем я пришла.

– В таком случае я нахожу ваше поведение не только бестактным, но и оскорбительным. Нет нужды напоминать, что вы моя студентка, и не более того.

– Она тоже! – взвизгнула Прю, тыкая пальцем в Шелли, которая чуть не бросилась на девицу, чтобы выцарапать ей глаза. Да что там – она бы с радостью задушила ее за то, как она прикасалась к Гранту. – Она-то что здесь делает раздетая, уютно устроившись на вашем диване?

– А это не ваше собачье дело, – раздраженно огрызнулся Грант и, крепко ухватив девицу за плечо, подтолкнул к выходу. Одной рукой он придержал дверь, а другой выпихнул Прю на улицу.

– Ну что ж, я позабочусь, чтобы ректор Мартин узнал, что вы спите со своими студентками, – угрожающе процедила та, прежде чем Грант захлопнул перед ее носом дверь и решительно щелкнул замком.

– Ты ей веришь? – воскликнул

Грант, взъерошивая и без того растрепанные волосы. – Я… Шелли?

Обернувшись, он увидел ее побледневшее и напряженное лицо. Всего несколько секунд назад она кипела от злости, теперь же испытывала настоящий ужас.

– Что с тобой? – встревожился Грант.

Она с трудом сглотнула.

– Ничего, Грант. Отвези меня домой. – Она начала подниматься, но его крепкие руки удержали ее.

– Посмотри на меня, – велел он, когда она попыталась отстраниться. Почему? Почему ты хочешь, чтобы я отвез тебя домой? Почему, черт возьми?!