Сам Бальфур после Первой мировой войны так объяснил принятие резолюции, обессмертившей его имя: «Издавна существует поверье, что конец света наступит, когда Иерусалим снова станет еврейским. А человечество надоело мне. От него одни гадости».
Но, когда он говорил серьезно (в 1922 году, в английском парламенте), то указал иную причину появления знаменитой декларации: «Вся европейская культура виновна в преступлениях против евреев, и Британия, наконец, взяла на себя инициативу предоставить им возможность спокойно развивать свои дарования, которые в прошлом они могли применять только в странах диаспоры».
В 1918 году (ещё в ходе войны) о своём согласии с декларацией Бальфура (т. е. с созданием еврейского национального очага в Стране Израиля) заявили Франция, Италия и, с оговорками о святых местах, Ватикан. С деликатной задачей привлечения на нашу сторону этих держав, которые тоже нацелились на Палестину, справился Нахум Соколов. Сионистский деятель, сподвижник Вейцмана в борьбе за декларацию Бальфура в Лондоне, журналист-полиглот, он оказался и отличным дипломатом.
31 августа 1918 года декларацию официально одобрил Вильсон (война ещё продолжалась). Конгресс США одобрил её позднее, в 1922 году.
Лирическое отступление
Часть историков считает, что этим успехом мы обязаны не столько Бальфуру, сколько Ллойд-Джорджу (см. главу 49). Исторические решения о создании Еврейского легиона и о декларации в пользу сионистов принял военный кабинет под председательством Ллойд-Джорджа. Бальфур в военный кабинет не входил.
Ллойд-Джордж стал личным другом Хаима Вейцмана, часто запросто заходил к нему в гости. Известно, что Вейцман говорил ему: «Вы — подлинный автор декларации Бальфура», и Ллойд-Джордж был очень польщен этим.
Но, увы, человек, которому мы, несомненно, были многим обязаны в Первую мировую войну и в первые послевоенные годы, не удержался на высоте. Официально он всегда оставался другом сионистов. Но в 1930-ые годы Ллойд-Джордж был настроен примирительно по отношению к Гитлеру, верил в его пацифизм. Антисемитизм в Германии он осуждал, но объяснял эти временные, как он думал, настроения ролью евреев в коммунистическом движении. И откровенно восхищался социальными достижениями нацистского режима.
Бывает, что люди на старости лет портят свою биографию.
Глава 71
Чего ожидала Англия
Тут пора еще раз поговорить о позиции Англии. «А им-то что за горе?» Кое-что мы об этом говорили (см. главу 21). Но к концу 1917 года появился и новый фактор. Соображения англичан можно разделить условно на две большие группы. Первая — факторы морального порядка. И не надо думать, что это совсем ничто. Моральные соображения сыграли роль во многих крупных событиях. Например, в борьбе с работорговлей в XIX веке. И в войне Севера с Югом в Америке. Ллойд-Джордж, Бальфур и другие были людьми глубоко религиозными, воспитанными на Библии. Они признавались, что названия библейских городов в Земле Израильской, которые встречаются в разговорах с сионистами, для них привычнее, чем названия французских городов на фронте, где сражалась английская армия. Они сочувствовали еврейскому горю и гордились, что могут восстановить библейское царство. А кое-кто, быть может, рад был, что евреи теперь поедут в свою страну, а не в Англию (вслух об этом, конечно, никто не говорил). Вторая группа — практические соображения. Во-первых, англичане уже понимали, как стратегически важна Земля Израиля. Но было им также ясно, что у них нет и не будет денег и людей для ее освоения. Это не золотые и алмазные земли юга Африки. В Страну Израиля толпы британцев не ринутся. Ресурсов для освоения гигантской империи не хватало и до Первой мировой войны. А теперь империя должна была еще более возрасти. Так что евреи были желательны в Земле Израильской (так же, как раньше в Уганде).
Впрочем, в конце 1917 года превалировали другие соображения. Уже не надо было с такой силой агитировать американских евреев — Америка воевала. Но обострился вопрос с русскими евреями. Из России шли панические вести — большевики рвались к власти, а это означало выход России из войны. И было известно, что евреев в рядах большевиков много и они активны. Короче, было очень желательно, чтобы евреи поддержали усилия союзников. Потому и важно было, чтобы в Еврейский легион в Лондоне люди шли без сопротивления.
И в свете этого еще важнее представлялась Декларация Бальфура. Как же восприняли ее в России? Много тут пишут ерунды — вспоминают, например, как петроградские евреи празднуют это событие (сняв для этого здание цирка). Зачитывают декларацию и поздравление от Временного правительства. Шаляпин поет «Атикву» («Надежда» — сионистский гимн). Это не ложь — это мифотворчество. К яркому событию память привязывает остальное. Не было всего этого. Когда пришла в Петроград весть о Декларации Бальфура — не до того уже стало. Большевики брали власть (начало ноября 1917 года). Вообще-то по отдельности все вышеперечисленное имело место, в том числе выступление Шаляпина, но не в связи с Декларацией Бальфура.