— Мне сейчас лучше побыть одной.
Руби встала на ноги, и следом за ней поднялся Кай.
— Спасибо, — девушка протянула ему кружку. Желтую с разноцветными рыбками.
— Если что, обращайся к нам. — Хенсен указал на друзей. — Мы всегда готовы помочь.
— Обязательно.
Руби вышла за дверь, и в комнате стало внезапно пусто. Макс с Лили молча сидели на кровати, взявшись за руки, а Кай так и остался стоять посреди комнаты с кружкой в руках.
В обед, когда все немного отошли от встречи с Адрианом Оруэллом и сорвавшейся Руби Фой, Макс пошёл проводить Лили в кафе, так как она взяла смены на выходные.
Кай был в комнате один и обедал. Еда была на вкус как клей, и он уже хотел было убрать еду, как вдруг резко открывшаяся дверь заставила Кая отвлечься от еды. Какого же было удивление Кая, когда вместо Макса он увидел Руби.
Лицо девушки было красным и корчилось в отвращении. Будто это Кай ворвался в её комнату без стука, а не она.
— Что это за хрень? — Выпалила Руби, протягивая Каю телефон.
На экране высветилась фотография, где они целуются в школе. От этого воспоминания кольнуло в сердце, но Кай постарался не подавать виду.
— Фотография, — ответил он.
— Я вижу! — Взорвалась она, спрятав телефон в карман. — Вся желтуха пишет об этом, а тебе все равно? Я не давала права на съёмку.
— Я тоже, — прошипел Хенсен, вдруг разозлившись. — Но это не мешает всем преследовать меня, фотографировать из-за угла, говорить обо мне как о вещи, о собственности моей матери.
— Давай не вешать свои проблемы на меня. Мы не встречаемся. И не встречались. Я хочу, чтобы этой фотографии здесь не было.
— Обойди защиту, ты же шпион.
— Я пыталась. Фото уже везде. Иначе не пришла бы к тебе.
Руби устало опустилась на кровать Кая. Она прикрыла лицо руками, и Кай почувствовал, как она напряжена.
— Извини, — прошептал он, поняв, что был грубоват.
— Это правда? Что тебя считают ее собственностью.
— Сама видишь. Меня воспринимают как сына Розали Хенсен.
Руби отвела взгляд, потому что было больно смотреть на Кая. Смотреть, как ему больно говорить о матери.
— Фотография сделана в школе. Ты помнишь этот день?
— Да, это тот день, когда мы решили пропустить основы теории информации. Помнишь, этот день?
— Да, — Руби ему улыбнулась. — Мы сбегали от преподавателя, и надеялись, что он не заметил нас. Вот только он заметил.
— А ты потом заболтала его так, что он и забыл о нашем прогуле.
— А я помню, как твой трюк чуть не закончился травматологом. Сомневаюсь, что я дотащила бы тебя.
— Но ведь все обошлось.
— Еще пара градусов вправо, и ты бы сейчас был в гипсе.
— Я не насколько плох в фигурном катании.
Они улыбались друг другу. Кай захотел запомнить этот момент. Расписать в красках в своей голове. Чтобы помнить каждую деталь. Уже короткие багровые волосы, схуднувшее, но все такое же прекрасное лицо. Бледные, растресканные и обкусанные, как и всегда, губы, которые так хотелось поцеловать.
Но тут улыбка девушки слетела с лица.
— Помнишь, что-то ещё? Что-то важное.
— Ну, — Кай откашлялся, отгоняя прочь ненужные мысли. — Помню, как ты очень изящно послала Бетти.
— Погоди! — Руби схватила его за руку, и между ними проскочил электрический заряд. — Фэндер! Она была в коридоре в это время. Теперь я вспомнила. Я еще думала, какого она здесь ошивается. Она могла бы слить фотографию?
— Учитывая, что она в меня влюблена...
— Что? — Руби раскрыла рот. — Тогда она могла!
— И что мы сделаем?
— Я хочу, чтобы она признала свое действие, принесла извинения и попросила удалить фото.
— Какая разница? Все уже разнесли его по разным новостным сайтам. Фотография летает по интернету, и мы не в силах это остановить.
— Тогда обойдемся признанием и извинениями. Перед нами обоими. Скажи, эта фотография сильно твою жизнь испортила?
— Я к этому привык. — Парень повел плечом.
— Сильно или нет?
— Есть немного, — ответил Кай после паузы.
— Отлично, в понедельник и пойдем с ней разбираться.
Девушка встала с кровати и уже направлялась к выходу.
— Эй, Руби!
— Что? — Она обернулась.
— Я говорил, что все воспринимают меня как сына известного человека. Но не ты. Ты видела во мне меня. Просто Кая.
Руби нахмурилась, вспомнив все то, что было между ними. И если это чувство называется разбитым сердцем, то сейчас ей было жаль Кая ещё больше.
— Нет, Кай. Я считала тебя чем-то похуже. Всего лишь средством достижения цели. — Она всмотрелась в его окаменевшее лицо. — Приятного аппетита.