ГЛАВА 27. РЯДОМ С МРАКОМ
Завтрак утром был тихим. Лили приготовила тосты и чай. Усадила брата за стол и пол приёма пищи молчала.
— Чем занимаешься, пока меня нет дома? — Спросила Лили, отставив кружку и отложив тост с медом.
— В основном смотрю что-то, а что?
— А то, что тебе кто-то нужен. Тебе не скучно сидеть тут одному? Ты куда-то выбираешься?
Скотт поставил кружку и откинулся на стуле.
— Так вот почему ты все хочешь, чтобы я завел общение. Теперь мне все ясно.
— И разве я не права?
— Если я таким образом должен найти себе кого-то, то я отказываюсь.
— Хочешь, чтобы я заставила?
— Смешная ты! — Горько усмехнулся Скотт. — Давай закончим этот разговор. Я подумал, почему бы не подняться на чердак и перебрать вещи родителей.
Лили на пару секунд застыла на месте. То небольшое наследство, оставленное ван.Дэллам, составляло их работы, одежда, старые альбомы и какие-то сувениры.
Десятилетним Скоттом было принято решение отдать их на хранение, как и небольшую сумму денег, до его совершеннолетия. После достижения этого возраста, эти вещи переехали на чердак Эни. А когда у них появился свой дом, то перекочевали сюда. И за эти годы Скотт к ним не прикасался.
Сменив сгоревшую лампочку, Скотт зажмурился от яркого света. Лили подошла к коробкам и села на корточки.
— Почему ты никогда их не трогал? И почему решил сейчас? — Коробка, которую вытянула Лили, оказалась забита газетными вырезками, распечатками и папками.
— Я думаю, что никогда не смогу оправиться от смерти родителей.
Лили поникла.
— Я просто не мог выбросить все это. Но когда-то же придется. Можешь глянуть их папки. Может, найдёшь что-то интересное. Или вдохновляющее. Тебе же нравятся их статьи. Там может быть что-то, чего ты не видела.
Всю свою жизнь Лили воспринимала своих родителей как имена без личности на бумаге, на надгробной плите. Как смазанные лица, которые забываешь, как только отводишь взгляд. Как голоса, не тревожащие сердце. Но главным и реальным восприятием родителей были их тексты. Лишь они одни отражали их истинные личности. Когда текст резкий, смелый, экспрессивный, провокационный и даже кусачий, это наталкивает на мысли о целеустремлённости. На отсутствие страха перед законом, людьми, всеобщим мнением. Именно такими Лили их знает. Бесстрашными профессионалами своего дела.
Оба совсем забыли о времени. Коробку с работами Лили решила оставить, не задумываясь. Альбомы решили тоже пересмотреть уже в доме, выбрать самые приличные и удачные и оставить их. Одежду решили не оставлять. А сувениры точно придётся перебирать.
Так как Джозеф и Брина ван Дэлл путешествовали по разным уголкам земного шара, у них сохранились некоторые из сувениров. В коробке Лили нашла старую куклу, разодетую в национальный костюм валлийцев. Коробочку с чем-то, что внутри дребезжало. Внутри оказался фарфоровый чайник, расписанный в надглазурном стиле. И он был просто разбит.
— Может, починим его? — Спросила Лили, заглядывая внутрь. — Склеим в стиле кинцуги.
— Это японская техника реставрации? — Спросил Скотт. — Если хочешь, можешь оставить.
В коробке также были деньги разных стран, в которых побывали журналисты.
— Папа говорил, что хочет собрать коллекцию денег разных стран. Это все, что сохранилось.
— Оставим их?
— Деньги лишними не будут.
— Хочу их оставить.
Скотт пожал плечами, мол, делай, как хочешь, а сам полез в коробку.
— Ого, тут даже подвеска сохранилась.
Подвеска была будто стальная. Лили не была экспертом в металлах, но что-то ей это напоминало. Круглая, диаметром в пять сантиметров. На лицевой стороне цифра десять. На изнаночной черный кот с красными глазами.
Мусор выбросили на заднем дворе, альбомы оставили в гостиной, остальное Лили подняла к себе.
Лили стало интересно, что это за подвеска. Ценна ли она. До самого обеда она пыталась найти что-то, но все попытки оказались тщетны. Не помогли ни расширенный поиск, ни даркнет, ни незащищенные страницы.
— Нашла что-то? — Скотт заметил ее на шее. Красноглазая кошка смотрела на него как-то зловеще.
— Ничего, — Лили спрятала ее под топ. — Когда мы вернемся к разговору о том, что тебе нужно жить? У меня сердце кровью обливается, что моя жизнь интереснее, чем твоя.