Все своей головой и своими ногами!
Те миллиарды лежат надежно на разных счетах, лежат под большие проценты, и тебе, Louis Schulz, никогда до них не дотянуться потными ладонями. - Simona Mercedes блефовала, и видела, что Louis видит ее игру и блеф.
Тогда она решила сделать ход конем, шахматным конем: - Louis Schulz! Мы же с тобой друзья, не правда ли? - Simona Mercedes мягко положила свою невесомую ладошку на лоб культуриста.
Огненно рыжие волосы девушки щекотали его грудные мышцы, и свет зеленых глаз пронзал его мозг насквозь. - Ты же всегда хотел стать моим супругом.
Давай, я не буду выплачивать тебе миллиард за молчание, а взамен этого стану завтра твоей женой, а не женой доктора Mario Pisa, мне это не трудно.
Через неделю мы с тобой разведемся, а я объясню доктору Mario, что наша с тобой свадьбы была шуткой, прелюдией к другой свадьбе, с ним, с профессором медицины.
Mario наивный, ему только бы органы вырезать у девушек.
Каждый получит свое: ты - меня на неделю, я - две свадьбы, а доктор Mario - меня на всю его оставшуюся жизнь.
И ты забудешь о моей тайне, что я переводила деньги себе на счета, и мы с тобой не станем больше вспоминать об этой нелепой твоей просьбе, что ты хотел у меня отнять миллиард.
Неужели, ты не понимаешь, что девушки способны только получать деньги, но не отдавать, отдавать - не в нашей власти!
Даже, если бы я захотела откупиться от тебя миллиардом, то не смогла бы, руки не поднимутся! - Simona Mercedes смотрела на Louis уже не властно, а с мольбой.
Она предложила намного больше, чем миллиард, отдавала себя, и Louis обязан принять эту жертву.
- Жениться на тебе? - Louis Schulz слушал себя, как бы со стороны.
Сначала он хотел упасть в обморок от счастья, но шестое чувство остановило его от необдуманного обморока, чувство долга и чувства сохранения потомства. - Я бы с огромной радостью взял тебя в жены, потому что ты любимая и богатая.
Но теперь, когда мне до твоего миллиарда долларов рукой подать, я уже не нищий, и сам могу выбирать невест по вкусу и по родословной. - От Louis Schulz исходил одуряющий запах немытого мужского здорового тела, и у Simona Mercedes жадно раздувались ноздри, противиться животному инстинкту хрупкая девушка не в силах, если только на пути ее не стоит миллиард. - Условимся так: ты отдаешь мне миллиард, а я дальше начинаю думать, что мне с тобой делать! - Louis не узнавал сам себя, не верил, что может сказать подобное. - Даю тебе время до завтрашнего утра, до начала свадебной церемонии.
Если ты не выкупишь свою тайну до этого времени, то она станет достоянием журналистов, твоих подруг, и самое главное - о твоих махинациях узнает доктор Mario Pisa, и полагаю, что эта новость ему очень не понравится. - Louis Schulz высказался, и сдулся, как проколотый воздушный шарик.
Все! Назад дороги к былой дружбе, к ничему не приводящим отношениям с Simona Mercedes, уже нет, эта дорога заросла колючками недоверия и шантажа с ложью.
Simona Mercedes хотела спросить, что помимо шантажа заставило Louis Schulz говорить гадости девушке, но тут дверь в домик распахнулась от ледяного порыва ветра, и на пороге возникла Margaret с ниспадающими ниже пояса белыми волосами и в длинном платье, очень похожем на свадебное, с розовыми цветами и пышными кружевами, которое совсем не подходило для дружеской обстановки и жаркого дня на почти необитаемом острове среди моря.
Louis Schulz щеголял мускулами и стрингами, Simona Mercedes блистала ослепительной наготой, и Margaret казалась диковиной птицей в их обществе.
- Ты выглядишь очень дорого! - Simona Mercedes не обрадовалась появлению подруги, но что выросло - то выросло, и обратно не запихнешь, а ведь хотелось закончить разговор с Louis на высокой визгливой ноте, от которой у него начнется невероятное нервное возбуждение, и сердце разорвется.
Simona не могла понять, почему ее подруга спрятала свои груди под тяжелыми кружевами и даже не нервничает, хотя здесь не ее место, здесь, на почти необитаемом острове с госпиталем, слишком много событий.
- Да, я бы сказал, что выглядите слишком дорого, мадемуазель, - Louis Schulz любезно сдул пылинку с правого плеча Margaret, и она облила культуриста холодным взглядом, полным безразличия - так куропатка рассматривает полярную сову.
- Да, я очень дорогая мадемуазель, что не могу сказать о вас, сэр! - в голосе Margaret сталкивались айсберги, и одни айсберг налетел на корабль 'Титаник', она не сразу, но обернулась к Simona Mercedes, чтобы Louis Schulz любовался ее прекрасным тылом: - Simona! Надеюсь, что у тебя нет никаких планов, чтобы испортить мне настроение?
- Покажи мне мальтийский крест, потому что Louis Schulz слишком занят самолюбованием и обдумыванием гадостей! - Simona Mercedes на ходу придумала 'Мальтийский крест', и это предложение было не хуже других, Simona почувствовала себя не в своей тарелке.
Кажется, что Margaret в упор не видит Louis Schulz, эта бесчувственная подруга, которая не поможет в трудную минуту, и не отвлечет внимание наглого культуриста в детских трусиках.
Случится с Louis Schulz какая-нибудь неприятность, ему и сходить по-большому будет некуда.
Simona Mercedes знала, что Margaret никого не боится, и ко всем одинаково равнодушна, за что ее и обожают.
Может быть, Margaret видит всех в будущем, когда они состарятся?
Margaret так и не успела объяснить, почему согласилась на авантюру лететь в частном самолете над морем.