Самым жутким было то, что доспех пока не надел шлем. На нас смотрел обезумевший урод. Его кожа представляла собой сплошной багровый шрам, губ не было, и он показывал всему миру оскал кривоватых белых зубов. Самым жутким было то, что у него не было даже век, и на всех нас вперился взгляд его абсолютно сумасшедших небесно-голубых глаз.
— Х-х-х, – прохрипел он, – Я и не думал, что в такой день получу такую награду. Сам Джаспер! А где твоя шлюха-ведьма?
Я скрипнул зубами. Признаюсь, меня задело. Никто не смеет обижать мою Лиру.
Тем не менее, мне не показалось. Я где-то встречался с Тибо. Но где?
— А где твой одержимый какой-то хренью дружок? Где роккулу я знаю. Старина Манвел принес мне его голову. С удовольствием съел его глаза. Мягкие стали, вкусные. Что, не можешь вспомнить меня? – неожиданно участливо спросил он, – Вспомни. Вспомни здание, сделанное из воды. Вспомни ваш прием, и как ты убил моего друга. Раздобыл сведения в тот раз. Если бы не твой одержимый дружок, я бы убил тебя в тот раз.
Вспомнил. Как же давно это было… Мы тогда шпионили за Холодными сердцами, и мне пришлось проникнуть в самое логово врага. Я даже вспомнил, где я видел Тибо. Но я ранил его искрами, над ним издевался потерявший контроль Эдвин, а под конец на него наступил Дамиан. Я думал, что тот наемник мертв…
— Я прямо вижу, что ты думаешь. Да, я был практически в могиле. Но знаешь, у меня была цель, и я пошел к ней. Без ног, без кожи, с переломанными костями. И я сам положу тебя в могилу, галгарий выкидыш.
Тибо надел абсолютно глухой шлем и подхватил с ближайшего стола две исполинские сабли, каждую из которых я мог удержать только двумя руками. Потом Отмороженный встал в стойку, пружинисто качнувшись на своих стальных ногах, и ударил себя кулаком в грудь. По доспехам потекла Мощь Вьюги, вырываясь ледяным ветром из сопл, и ноги доспеха приподнялись над полом.
— Я Тибо, старший офицер отряда Холодных сердец, первый из триады меча. Сложите оружие и умрите.
Глава 34. Тибо и Цхар
Естественно, никто и не подумал сложить оружие.
Бой начала Орел. Она, как и Тибо, взвилась над полом, а из-под ее черной накидки вырвалась настоящее облако непроницаемого мрака. Тут же она отправила в доспех несколько своих разрезов.
Тибо невероятно быстрым движением отклонился в сторону. Будто бы качнулся, но вот он был – и теперь в двух метрах левее. Тем не менее, на него все еще летел один из разрезов, и он без какого-либо вреда для себя принял его на саблю.
— Надо обездвижить его! – выкрикнул я, после чего окончательно поддался трансформации в галгара-нар. Когда челюсть вытянулась настолько, что разборчиво что-то говорить было уже невозможно, я вытащил из наспинных ножен свой меч. Почуяв побежавшую в него через рукоять Мощь, Рев… взревел, будто бензопила. Этот звук издавал воздух, попавший в завихрения пространства, из которых и было сделано лезвие меча.
Верхом на взрыве я метнулся вперед в привычной и бесхитростной лобовой атаке. Скорость была настолько сильная, что Тибо, хоть и попытался уйти из-под удара, не полностью успел это сделать. Мой меч должен был прочертить ему по предплечью, но все же пространственное искажение не было лезвием, и меч просто взрезал металл доспеха. Во все стороны полетели искры, кусочки металла, осколки шестеренок, а из-под самой брони брызнуло масло. Масло, но не кровь.
Тибо тут же перешел в атаку, не дождавшись моего приземления. Первый же удар отточенными саблями я, как и он, принял на меч. Его ошибка – он подтолкнул меня к полу, и я без проблем приземлился и даже не покачнулся. Спасибо кошачьему наследию.
А дальше он натурально стал меня теснить. Из-за того, что Тибо парил в воздухе, его удары не были мощными, но этого и не требовалось. Массивные сабли и скорость его ударов уже сами по себе были испытанием. После третьего удара я передумал защищаться плоскостью галгарского меча, так как руки сушило знатно. Я задействовал свою кошачью ловкость и принялся уворачиваться от ударов.
Это было будто бы еще сложнее. От массы оружия Тибо иногда заносило, но то, что ему не надо было портить рисунок боя столкновением наших мечей, его удары стали еще быстрее. Что еще более неприятно, так это то, что сабли были какими-то особыми. В предыдущих стычках я мог без проблем принимать удары слабого, обычного оружия на укрепленную чешую, да что уж там, я иногда и выстрелы мог на нее принять. Тут же скользящие царапины, что удавалось нанести мне Тибо, действительно достигали моего нежного мяса, счищая с меня чешую.