Перед тем, как окончательно потерять из виду отряд черведавов, я успел заметить, как один черведав-стрелок надевает на себя неиспользованный взрывпакет первого мечника.
Пока мы бежали, я стал свидетелем еще одного самоубийственного поступка черведавов. Один из них где-то нашел пассажирскую крытую карету, сумел поднять ее в воздух, и все лишь ради того, чтобы безуспешно высадить по нам барабан револьвера. Израсходовав патроны, он не расстроился, напротив – он ускорил карету, посылая ее вперед. Провожая ее глазами, я заметил впереди троих солдат в серых плащах. Они, по идее, спешили в зону прорыва черведавов, но, заметив карету, начали ее обстреливать. Они явно не были готовы к выкрутасам пилота – тот не стал ни стрелять, ни посылать вперед смертоносное волшебство. Он просто и незатейливо рухнул прямо на черведавов. Цензурных слов маловато, конечно.
Тем временем мы даже без особых проблем добрались до первой линии стен. Она была предусмотрительно отгорожена от города широкой линией-площадью, но нам это было даже на руку. Сама стена была сложена из белого природного камня, была высотой с трехэтажку и, самое главное, была достаточно широкой, чтобы вмещать на себе стражников. Те, завидев нас, начали переполох, беготню, а самые умные, которые подозревали, что кто-то может попробовать избежать городских боев, начали прицеливаться из длинноствольных винтовок. Зря.
Прямо на моих глазах из какого-то переулка впереди нас выбежал отряд, в своем составе имеющий только Стальных Рогов. Выбежав на середину площади-полоски, один из них воздел руки, а остальные трое коснулись его плеч. На меня пахнуло доселе незнакомым мне ощущением высокой концентрации Мощи Солнца и Лун. Оно ощущалось как запах лета, скошенной травы и влажной земли, но ощущалась не телом или органами обоняния, а теми тонкими нитями, что пронизывали тело каждого из нас и образовывали мощепроводы.
Как следует зарядившись, волшебник присел, причем еще так с усилием, словно бы сваливал со своей спины тяжеленный камень. Присел вовремя – защитники стен открыли стрельбу, и по меньшей мере один из Стальных Рогов упал на землю, обливаясь кровью. Но для защитников все было кончено, потому что стоило наемнику-волшебнику прижать открытые ладони к земле, как эта самая земля содрогнулась так, что я, стоящий на крыше, прочувствовал это.
А это мы были за спиной волшебника. Впереди него все было гораздо хуже. Он послал вперед волну эдакого концентрированного землетрясения. Волна, выглядевшая как несущееся к стене марево, вздымало перед собой землю, оставляя позади себя борозду. А вот когда марево достигло стен, тогда по-настоящему ударило. Участок стены протяженность около двадцати метров не просто обрушился – он разлетелся в стороны облаком пыли, обломками стен и орущими силуэтами в серых плащах.
— Занять стену! – зычно рявкнул Ранф союзникам, начавшим в большом количестве выходить из улиц, проулков и вылезать сквозь выбитые окна, – Выбить защитников, удержаться перед второй линией! – Ранф отвернулся от них и повернулся ко мне с Эдом: – Закрепиться, взять вторую стену.
— Ты так говоришь, будто уходишь, – несмешно пошутил я.
— Ухожу, – подтвердил Ранф, глядя на что-то за нашими спинами.
Я повернулся. Там, вдалеке, в центре города, взметнулось ввысь черное гудящее облако, которое медленно оседало на город.
Что-то вдруг метнулось ко мне, и лишь благодаря кошачьей ловкости я сумел поймать это. Увидев, что я поймал, я сразу же охренел, а тело словно бы само до хруста и тонкого яростного писка сдавило эту хрень, после чего вспышкой пламени испепелило останки этого.
Это было нечто, отдаленно имеющее отношение к комару, но древнее, злее и родом не отсюда. Где-то там лютовал Шершень, бывший агент Червивого яблока.