— Думаю, я смогу поддержать данное соглашение, но я всего лишь один из пяти, и я сомневаюсь, что моя поддержка принесет вам нужный результат. Но могу предложить вам альтернативное решение вашей проблемы.
— Позвольте поинтересоваться, какое же?
— Зачем нам Совет? Я убежден, что Российская Империя и Альянс сами в состоянии справиться с этой задачей. Поэтому, я считаю, нет никакой нужды напрягать наших партнеров.
— Но, как это объяснить Совету? Ведь многие лидеры будут в бешенстве… — Особенно твои американские друзья, — ведь такой проект в обход Высшего Совета?
— Здесь нет ничего сложного, мы это представим, как чисто российскую инициативу. И мы, как инициаторы, оплатим все расходы за этот проект. Альянс будет выступать как дипломатический посредник. При этом, Вы получите в своё распоряжение новейший корабль.
Нарисовалась достаточно долгая пауза. Адмиралу потребовалось время, чтобы переварить всю информацию, вероятности и последствия. А также один вопрос, который он решился всё-таки озвучить.
— Я не могу понять, в чем ваша выгода? — Хмуро спросил адмирал.
— А в чем была наша выгода, в вашем предложении? — Поставил я в тупик Хакета и, видимо, немного смутил ветерана, — Ну, во-первых, все деньги, вложенные в этот корабль, останутся в экономике моей страны, во-вторых, мы получим доступ к технологиям Турианской Иерархии. Вы, в свою очередь, кроме корабля, получите авторитет, как хороший дипломат и мудрый управленец. И даже получите теоретическую, но всё же возможность пойти на второй срок в кресло генсека. Последнее, конечно, зависеть будет уже только от Вас.
Чет я сильно дядьку загрузил, он уже минут пять водит пустым взглядом по моему кабинету, обдумывая моё предложение. На седьмой минуте я принял решение, что надо бы его подтолкнуть в правильном направлении.
— Скажите, господин Хакет, почему вы еще Генеральный Секретарь? — Мужик быстро пришел в себя и вперил в меня острый и хмурый взгляд, — Я отвечу за Вас: Вы компромиссная фигура. Пока. Ваши американские друзья уже обращались ко мне с просьбой оценить вашу деятельность и немного пофилософствовать о возможных кандидатурах ваших преемников на этом посту. Они также предупредили меня, что данный вопрос может войти в повестку на будущем собрании Высшего Совета.
Видя напряжение адмирала, я решил немного сбавить обороты.
— Но вы можете не переживать, я охарактеризовал ваш труд на отлично. Знаете, это довольно сильно удивило ваших "друзей".
Встав из-за стола, и жестом не дал адмиралу встать следом, подошел к мини-бару.
— Что предпочитаете? Виски, бренди, водка?
— Виски, если позволите, — натянуто улыбнулся уже не такой бодрый, адмирал.
Налив в два бокала виски, я вернулся за стол. Достал сигары и молча протянул адмиралу, а тот на автомате взял. Всё это время он обдумывал свое положение, а обдумать здесь есть что. Его начали сливать, и он точно давно об этом подозревал, но его друзья в американском правительстве и конгрессе пытались эти сомнения развеять. Почему, его решили слить сейчас, а не сразу после провала со СПЕКТРом? Ответ прост — мой отец. Американцы были уверены, что если они попрут Хакета, отец непременно попытается пропихнуть своего человека. А когда он умер, и я стал императором, они поставили на мою неопытность и теперь попытаются снова пропихнуть на пост генсека своего ставленника. Но это только вершина айсберга — на провал со СПЕКТРом, по большому счету, всем плевать, и куда больше американскую элиту (точнее, её значительную часть) задевает распределение военных заказов. Ведь, почти все военные заказы Альянса полученные через тендеры американцами, идут через липкие руки друга Хакета, небезызвестного Джека Харпера, который, уже в свою очередь, распределяет всё между лояльными ему корпорациями. Это ужасно бесит остальной американский истеблишмент. И Хакет во многом должен благодарить Харпера за то, что его еще не выперли. Но, видимо, давление оказалось настолько мощным, что Харпер решил "немножко кинуть" своего друга, взамен на долю от будущих контрактов. Меньшую, чем он имеет сейчас, но в противном случае он потерял бы всё, в том числе и своё трехголовое детище. Хакета же ждет отставка и почетная пенсия на задворках США. И все это проносится в голове у Стивена Хакета.