Стало темно. Несколько секунд искусственные солнца тлели темно-рубиновыми кольцами, но скоро полностью погасли. Далеко на севере мерцал единственный тускло-фиолетовый огонь, указывавший направление. Он ничего не освещал. Их окружал полный мрак — охота началась. С севера послышались пересвисты и подвывающее гиканье дирдиров.
Рейт и Аначо двигались на запад. Иногда они останавливались, прислушиваясь к темноте. Справа подкрадывались зловеще позвякивающие шаги. Друзья вросли в землю. Шаги удалились на восток.
Им удалось дойти до намеченных заранее зарослей — оттуда они стали пробираться к роще кактусов. Неподалеку кто-то был. Аначо и Рейт стояли и слушали. Перенапряженные нервы подводили их — каждый раз, когда они замирали, казалось, что кто-то другой тоже остановился рядом и прислушивается.
Сверху, далеко в небе, взорвался многоголосый клич, завывающий от басовых до визгливо-свистящих тонов, за ним другой, третий. «Клич болельщиков. Перекликаются все кланы, таков традиционный ритуал, — прошептал Аначо. — Теперь должны отозваться охотники из прокричавших кланов». Какофония сверху прекратилась. Со всех сторон парка в непроглядной тьме стали раздаваться ответные завывания, наводящие ужас какой-то гадкой наглостью. Аначо подтолкнул Рейта: «Пока дирдиры орут, можно двигаться без опасений. Пойдем».
Они шли длинными шагами, полагаясь на чувствительность ступней, как на глаза. Далекие охотничьи кличи оборвались, снова наступила тишина. Рейт ударился пальцами ноги о камень — громкий щелчок согнувшихся суставов огорчил его больше боли. Друзья застыли, сжав зубы.
Не было никакой реакции. Они снова пошли, дальше и дальше, пытаясь нащупать ступнями, не начинается ли участок, где теснились кактусы — но встречали только воздух и каменистую почву. Рейт начал бояться, что они прошли мимо кактусовой рощи, что яркий свет застанет их на виду у охотников и зрителей.
По его оценке после наступления темноты прошло примерно семь минут. В течение следующей минуты — не позже — они должны были наткнуться на долгожданные шипы… Звук! Не дальше, чем в десяти метрах, пробежал человек. За ним. не сразу — мягкие глухие прыжки, чуть слышный пересвист. слабый звон охотничьего снаряжения. Звуки сместились в сторону, исчезли вдали. Вернулась тишина.
Скоро Рейт и Аначо наткнулись на кактус. «По краю рощи — на южную сторону, — прошептал Рейт. — Потом на четвереньках — глубже в заросли».
Друзья пробирались среди жестких стеблей, игнорируя глубокие уколы шипов.
«Свет! Уже зажгли!»
Темнота рассеивалась в стиле восхода на Сиболе — сначала брезжущим серым ореолом, потом мертвенно-белым сиянием. наконец, ослепительным пламенем.
Рейт и Аначо осмотрелись. Кактусы служили приемлемым }тфытием. Казалось, немедленная опасность им не грозила, хотя не более чем в тридцати метрах упругими прыжками направлялась на север троица недорослей-дирдиров — высоко поднимая головы, они озирались в поисках спасающейся дичи. Рейт взглянул на часы. Оставалось пятнадцать минут — если с Тразом ничего не случилось, если он установил взрывчатку у восточной стены.
До зарослей белых кустов-щеток нужно было пройти еще полкилометра по преимущественно открытой местности. Рейт подумал, что для него, наверное, это будут самые длинные полкилометра в жизни.
Извиваясь между стеблями, друзья проползли к северному краю кактусовой рощи. «По большинству охотники будут рыскать в средней части парка еще около часа, — сказал Аначо. — Они сначала ловят пытающихся быстро проникнуть на север, а потом прочесывают парк в южном направлении».
Рейт передал Аначо пистолет-лучемет, засунул другой себе за пояс и приподнялся на коленях. В полутора километрах он заметил движение — дирдиров или дичи? Он не мог сказать с уверенностью. Аначо внезапным рывком затащил его назад в укрытие. Сзади, за развесистыми кактусами, трусцой приближалась группа безупречных — руки в тугих перчатках с искусственными когтями, на висках блестящих лысых голов сверкающие веера, имитирующие антенны. У Рейта что-то сжалось внутри. Он подавил желание выйти навстречу и перестрелять извращенцев.
Дирдирмены размашисто трусили мимо, каким-то чудом не замечая беглецов среди шиповатых стеблей. Они неторопливо удалялись на северо-восток, после чего, видимо, вспугнули дичь и припустили со всех ног.
Минутная стрелка часов двигалась с удивительной быстротой, запас времени истощался. Снова приподнявшись на колени, Рейт огляделся: «Давай, быстро!»