-- Я не знаю, смогу ли я сдать теперь экзамены по конкурсу и можно ли это совместить с семьёй.
-- Ну, другие совмещают и ничего. Ведь между Куско и вашим городком не океан пролегает, и ты можешь получить право ездить туда-сюда хоть каждый день. А насчёт конкурса не беспокойся -- за подвиг ты имеешь права учиться и без конкурса.
-- Ладно, я подумаю над этим.
-- Я, конечно, не требую от тебя ответа прямо сейчас, тебе ещё надо в себя прийти, а может, лекари сочтут твоё здоровье настолько подорванным, что запретят тебе учиться, но как надумаешь -- напиши.
-- Когда мы можем отправиться домой?
-- Хоть завтра. Хотя Заре в таком состоянии путешествия не совсем желательны, но отправить вас под чужими именами домой лучше для вашей безопасности, чем держать вас в Тумбесе.
-- Тогда мы поедем завтра.
-- Хорошо, вам завтра выдадут подорожный документ на поддельное имя, а заодно, хороший запас подушек, чтобы в дороге так не трясло, для беременных это может быть опасно.
Заря в ответ лишь благодарно улыбнулась. Инти в этот момент был для неё своего рода воплощением родины -- той самой Тавантисуйю, которая всегда позаботится о всех своих детях, но и он же был тем Солнцем, которое должно развеять сгустившиеся над страной тучи.
Конец первой части.
Приложения к роману "Тучи над страною солнца"
Пьеса "Позорный Мир"
Эта пьеса вышла через десять лет после Войны За Освобождение. Основана во многом а пересказе описываемых событий самим Манко Юпанки. Вскоре после выхода некоторые особенно ретивые деятели возмутились, что она якобы представляет Первого Инку в несколько непочтительном свете, но тем не менее сам Манко заявил, что пьеса наоборот, передаёт истину без искажений. "Вся страна знает, что испанцы издевались надо мной, и даже дошли до того, что посадили меня на цепь как собаку, но почему-то когда об этой правде посмели написать в пьесе, то это некоторым кажется недопустимым. К чему скрывать правду от наших потомков? Наоборот, они должны понять и прочувствовать ту бездну унижений, которую пережили мы, чтобы судить о нас справедливо" .
После Великой Войны пьеса вошла в обязательную школьную программу, и ко времени, описываемом в романе, была хорошо известна каждому школьнику.
Пролог.
На сцене Манко, переодетый простолюдином. Он колет дрова перед хижиной.
Манко(рассуждая вслух сам с собой):
Война меж братьями моими
окончилась
Победа не досталась никому
А оба претендента на престол
мертвы
Страной теперь владеют чужеземцы
Что на собаках страшных сверху ездят
И громы испускают, точно боги!
Отцовы полководцы перед ними
бессильны оказались
И неясно, что будет дальше
Может быть, потомков Cолнца --
всех вырезать затеют чужеземцы!
Ведь угадать их планы не дано нам.
Действие первое.
На сцене появляются старейшины. Робко подходят и кланяются в ноги. Манко смотрит на них с удивлением.
Первый старейшина:
Достойнейший потомок Cолнца, мы пришли
Сказать тебе -- ты избран государем
Иди же с нами, льяуту прими.
Манко:
Вы старики, к лицу ль вам так шутить
Какое льяуту, страна под чужеземцем!
Второй Старейшина:
Конечно, это так, но чужеземцы
Сказали, что позволят
Нам жить согласно нашему закону
Ну а порукой мира между нами
Стать должен царственный заложник.
Манко:
То есть? Я не понял.
Второй Старейшина:
Им нужен наш законный государь,
Которым станешь ты, уже решили инки.
Манко(мрачно):
А если разгорится вдруг восстанье
Меня повесят, как Атауальпу
В подобной смерти я не вижу смысла!
Первый старейшина:
Помилуй нас, отец наш!
Ведь если ты откажешься, испанцы,
Наколют нас на вертелы стальные!
Манко(в раздумье):
Я буду номинальный лишь правитель?
Второй Старейшина:
Нет, кой-какую власть тебе оставят,
Хозяйство наше чуждо для испанцев,
А им же должен кто-то управлять!
Твои я колебанья понимаю,
Иметь с врагами дело неприятно,
Но выхода у нас иного нет!