-- Да, здесь есть о чём задуматься. Вы исходите из того, как лучше обустроить свою земную жизнь, мы же -- из того, чтобы спасти как можно больше душ. Потому мы часто стремимся сохранить жизнь разбойнику и вору, чтобы он мог покаяться, но жжём еретические книжки и их авторов, ведь от них ждать покаяния безнадёжно. Что важнее, жизнь или душа? Вот тот вопрос, который стоит за всем этим.
-- Что вы, христиане, губите жизни -- это очевидно, а что спасаете при этом души - как мы можем проверить это?
Брат Томас не нашёлся что ответить на это, но сказал:
-- Вот что, Кипу, приходи в следующий раз на проповедь, наверное, тогда мы лучше сможем понять друг друга. И деда своего приводи, когда он оправится.
-- Он придёт в любом случае. На ваших проповедях обязательно должен будет присутствовать один из старейшин, чтобы мы могли быть уверены, что там нет призывов к свержению основ.
Поначалу всё шло довольно гладко, Асеро, переодетый простым воином, встретился с Инти около Служебных ворот. На обоих были надеты шлемы-маски, и узнать их было совершенно невозможно, если не подавать голоса. Инти планировал показать стражникам пропуск, и проехать через ворота молча, но не тут то было. Когда он показал стражникам пластину, обозначающую принадлежность к службе Безопасности, те в ответ неожиданно заупрямились:
-- Скажите нам свои имена и цель, с которой покидаете город в ночное время.
-- Да вы что, не видите пластины! -- возмущённо ответил Инти, -- Люди нашей службы имеют право покидать город в любое время дня и ночи не докладываясь никому, и не называя своих имён!
-- Однако таков приказ наместника, -- ответил один из стражей, разводя руками.
-- Наместник отвечает только за свой город, а наша работа касается безопасности всего государства. Поэтому он должен подчиняться нам, а не мы -- ему! А если он будет позволять себе такие номера, то мигом лишится своего высокого поста и пойдёт под суд по обвинению в государственной измене, - когда Инти говорил это, в его голосе просто звенел металл, и первый стражник похоже смутился, однако на второго это не подействовало.
-- Да как ты смеешь так говорить о нашем любимом наместнике! -- крикнул он, -- Вот что, если не хотите говорить свои имена и цель прохода, убирайтесь-ка отсюда подобру-поздорову! Можете жаловаться хоть самому Инти, который возомнил себя слишком важной птицей, но пропустить мы вас не намерены.
-- А вы что, действительно хотите, чтобы с вами сам Инти разбирался? Ну это можно легко устроить.
-- Будет он разбираться, скажешь тоже, -- стражник расхохотался, -- Конечно, он сейчас в городе, но не побежите же вы будить его среди ночи!
-- Если вы нас не пропустите, придётся на это пойти.
-- Ну валяйте!А он пошлёт вас куда подальше. Или вы думаете, что он из-за вас сюда прямо-таки и припрётся? Хотел бы я посмотреть на это!
-- Хотел -- смотри! -- ответил Инти и снял шлем.
Наглый стражник тут же упал ниц почти к копытам коня и стал молить о пощаде:
-- Сияющий! Пощади меня! Кто же ожидает увидеть солнце ночью!
-- Поначалу грубил, а теперь у ног валяешься. Это тебе урок, никогда не хами, тем более незнакомцам, мало ли кто это на самом деле окажется.
Второй сказал примирительно:
-- Прости его, умоляю, ведь он не со зла так говорил с тобой, просто слишком горд своей службой у наместника, который и впрямь дал нам такой приказ.
-- Я уже сказал, что давать его он не имел права. Никакого.
-- Может, и не имел, я в этом не понимаю, да только он сказал, что на вашу службу уж очень много жалоб есть, и потому решил, что надо за вами проследить, "шалят", твои люди, якобы. Но он не изменник ни в коем разе.
-- Если есть жалобы на моих людей, с этим делом надо прямо ко мне обращаться, а не мешать их работе. Ладно, с наместником я сам завтра разберусь, а теперь пропустите нас, - наклонившись, он сказал лежавшему, -- И к тебе это тоже относится, встань, а то лошадь на тебя наступит ненароком!
Лежавший на ниц проворно отполз, всё ещё не решаясь подняться, а его напарник бросился открывать ворота.
Когда Асеро с Инти отъехали от ворот, там их ждала небольшая группа воинов на лошадях. Инти громко спросил их:
-- Каков в этом году урожай кукурузы?
-- Столь же обилен, как и улов рыбы, -- ответил один из них.
-- Значит, всё в порядке, -- тихо сказал Инти, -- мы поедем вдоль побережья, а они будут следовать в отдалении, так чтобы не слышать наши голоса. Мы будем говорить не очень громко, в худшем случае до них будут долетать ничего не значащие обрывки фраз. Но и об этом они будут молчать до могилы и даже после. Можешь снять шлем, темнота всё равно скрывает наши лица.