Я медленно достала подаренный кинжал. Резким движением руки я схватила Джеймса за волосы, а второй рукой прижала кинжал к его шеи.
– Уронишь меня и кинжал будет у тебя в шеи, – быстро начала говорить я, смотря ему прямо в глаза. – Я не знаю, кто вы, что вы, но вы явно врете, – сильнее надавила я кинжал, что струйка крови потекла по его загорелой кожи. – Говори мне, кто вы такие, если не хочешь умереть сегодня. Вы что, собираетесь меня убить, продать или еще чего хуже? – сверлила я его взглядом.
В его глазах виднелся дикий страх и ужас. То, что мне надо.
– Убери кинжал, – медленно начал он.
– Еще одно лишнее слово не по теме моего вопроса и кинжал будет еще глубже, – сильнее надавила я.
– Ты делаешь себе же хуже! Мне все равно, раз ты так хочешь! Мы – контрабандисты. Как тебе такая правда? А? Нравится? Убери кинжал! – уже разъяренно шептал он.
– Джеймс, ты сам с собой разговариваешь? Буди ее, подходим, – Блэк начал разворачиваться, а я стала паниковать. Меня же и проткнут этим кинжалом.
Меня, конечно, называют сумасшедший, но видимо это так и есть. Чего-чего, а такого в жизни я еще не делала. Я мгновенно убрала кинжал с его шеи, обняла ее, тем самым вытирая капающую кровь своим рукавом и последний шрифт: я его поцеловала. В тот момент обернулся Блэк.
– Джеймс, а… – так и не договорил он.
Он отвернулся. Прошло пару секунд. Думаю маневр удался. Я быстро прошептала в ухо Гештальтскому:
– Заткнись, чертов контрабандист, – прошептала я ему.
– Знаешь, кинжал был лишним. Но знаешь, – как-то с передышками говорил он, – прощаю. Но вот все же капитану придется узнать, что наш секрет уже давно не секрет.
– Не стоит никому ничего знать. Не забывай, кинжал у меня все еще в руках.
– Знаешь, угрожать мне, когда мы уже у корабля – бессмысленно, – строго закончил он.
– Гештальтский, посмотри на меня, – лучшее, что я могу сделать в этой ситуации – вызвать жалость. Может получится? Джеймс выглядит уж больно чувствительным для контрабандисты.
Контрабандисты… Я до сих пор не могла осознать, где и с кем я была все это время. Что же делать мне потом? Как же селекция? Как же моя работа в селекции? Чертовы контрабандисты! Что же они провозят? Оставлю эти мысли на глубокую ночь.
– Посмотри на меня, – повторила я. – У меня сломано колено. По крайней мере я так думаю. У меня везде раны и отовсюду течет кровь. У меня разодраны локти в мясо. Меня только что вытошнило. Возможно у меня инфекция, и я через пару часов умру. Меня мутит, а голову кружится. Теперь представь какого мне будет, если ты расскажешь обо мне? Хочешь – рассказывай. Давай! Думаешь капитан будет рад, если узнает, что его, кто? Племянник, да ведь? Что его племянник проболтался, а после поцеловал ту, которой проболтался. Что он скажет? Тебе-то может ничего и не будет, но просто посмотри на меня! Неужели может быть хуже – чуть не плача заговаривалась я. Я, что, действительно плачу? От чего? Да я же только жалость хотела вызвать. Ну что ж, вызвала! Сама у себя.
Прекрати. Хватит плакать. Хватит. Не опускайся. Не показывай свою окончательную уязвимость Джеймсу. Достаточно! Достаточно, Аннет! Вот слезы только и лились из моих глаз. Хватит. Надо успокоиться. Все. Нет. Не помогает. Я не могу остановить крик своей души. Позор.
– Аннет… Аннет, перестань. Хватит. Аннет, не плачь, – он говорил ласковым тоном, как будто пытаясь управиться с ребенком. – Слушай, Аннет, я не могу смотреть как кто-то плачет. Особенно девушка. Я не скажу капитану. Пока… Пока ты не выздоровеешь окончательно. Обещаю. Честное контрабандистское! – закончил он.
Я улыбнулась. Вот только слезы продолжали течь. Как их остановить?
– Аннет, все, все уже…
– Гештальтский, отпускайте, как вас, Аннет? – грозно окрикнул капитан.
– Аннет, давай, протирай слезы, вставай.
Он опустил меня на землю. Только я встала, как одна нога подкосилась, и я почти упала. Джеймс подхватил меня. Вовремя.
– Капитан, она не может.
– На кой черт она увязалась с нами? Если не может сама, то оставим ее тут. Давно пора было избавиться от нее.
Я застыла в ужасе… Да, все к этому и шло. Зачем тогда я столько мучилась.
– Джеймс, я не встану… – дрожащим голосом сказала я, устремляя свой взгляд на него.