Фильм никак не относится к нынешней ситуации, однако, некоторым образом характеризует и меня, и, возможно, поможет вам составить более-менее взвешенное мнение».
***
Естественно, Дмитрий помнил ту июньскую историю, когда по причине доброты душевной и братской безотказности пошёл у сестрёнки на поводу и «прозагорал» у них в лаборатории чуть не две недели, пока дээскашники снимали с его мозгов электронную копию.
Уж как ему не хотелось тогда соглашаться! Да и сейчас досада нет-нет, да проскальзывала. Мало того, что изрядный кусок летнего отпуска потрачен незнамо на что, так ещё и наличие его матрицы в чьём-то компьютере само по себе смущает… Ведь получается, теперь эти спецы из сетевого контроля могут копаться в его мозгах (пусть в копии – но всё же), изучать под микроскопом малейшие движения его души… Хорошо ещё всякие особо личные воспоминания не записывали… Ну, божились, что не. Хотя, кто их знает!
Чем дело кончилось, он в деталях не знал. Вернувшись из отпуска, болтал пару раз с Ленкой, вроде она сказала, что там само как-то всё образовалось. Ну и слава богу. А потом работа снова затянула, и не до игр ископаемых стало…
***
Кино оказалось занятным. Местами – забавным, порой даже трогательным. Димм этот, который матрица, вёл себя адекватно и даже – достойно. Не посрамил, так сказать, предка! Прикольный и довольно сложный, несмотря на всю архаичность, игровой мир…
Кей, от лица которой велась съёмка, Дмитрию тоже понравилась. Юморная, душевная, прозорливая. Просто лапочка. В самом конце, когда она долго провожала глазами, скрывающегося за барханом Димма, у Дмитрия даже слегка глаза защипало.
«Воу-воу, товарищ дорогой! Сентиментальным становишься, что ли? Старость – не радость?»
Он вздохнул, помотал головой. Глянул на часы: и не заметил, как два часа пролетело.
Нет, нельзя сказать, что он прям совсем расслабился. Слишком много неясностей и внезапных мыслей возникло. Выходило, что матрицы эти – ни фига не шутка, не какие-то приблизительные модели! Димм, Кей – действовали настолько по-человечески… Но ладно – игры, особенно современные, там ИИ давно настолько круты, что тоже от человека не сразу отличишь. Но, всё же – одно дело нейросеть, пусть самого топового уровня, и совсем другое дело – настоящий разум, с самосознанием и свободой воли…
«А уж когда матрицу засовывают в андроида… Вот не думал, что это в принципе возможно! Выходит, этот робот – настоящее разумное существо? Женщина? Блин! А она ж ещё и это… Секс-бот, как ни крути. Совсем настоящая… Жесть какая! Нет, не зря все эти матричные эксперименты под запретом…
Только толку с тех запретов… Вон она, на лестнице…
А ведь никто не может поручиться, что и другие такие нас не окружают!
Ой, только в конспирологию не впадай, дорогой товарищ. Начни ещё ужастики пересказывать как андроиды мир захватили…
Нет, ну а что им мешает? Вон, эта лапа, сейчас мне в чай какой-нить фигни подмешает, затащит в подпольную лабораторию, ещё матрицу снимет, подхимичит – и очередной солдат готов к захвату…
Вот что ты мелешь?.. Фантастики пересмотрел?
Но как она из игры-то выбраться умудрилась? Это вообще возможно?»
Дмитрий поймал себя на том, что начал задаваться вопросами. Это был опасный признак. Когда его что-то по-настоящему увлекало – он становился невменяемым. Пока задача не будет решена – соображения времени, денег или безопасности сразу становились не слишком важными…
Внезапно он подумал, что вот уже который час заставляет девушку, возможно, на самом деле подвергающуюся опасности, сидеть и ждать на лестничной клетке. Ну и что, что она немножко не настоящая? Стало неловко.
Он ещё раз прикинул риски. В конце концов, вряд ли она была вооружена, а причинить прямой вред человеку подобный андроид был почти не в состоянии. И дело не в каких-то там наивных законах робототехники, а в элементарной слабости и медлительности. Никто не разрешит продавать игрушку, которая, зависнув, реально может невзначай придушить хозяина…
«Кей. Заходите».
«Сейчас спущусь. Спасибо, Пятачок, ты – настоящий друг! Не то, что некоторые…»
Дмитрий, не удержавшись, хмыкнул.