Брендон пожал плечами:
– Ты знаешь Мэгги. Она любит облегчить душу. Пройдет пара месяцев, и она будет носиться по деревне, довольная, как свинья в закуте. Детям здесь нравится. А тебе как здесь? Как твой новый дом?
– Я в восторге. Муж с женой, у которых я его купила, совершили просто трудовой подвиг, восстанавливая его.
– Тем удивительнее, что они его продали.
– Развод, – коротко пояснила Кэрол.
– А, тогда понятно.
– Мне кажется, они оба жалели не столько о своем браке, сколько о доме. Вам с Мэгги обязательно нужно будет как-нибудь прийти ко мне на ужин.
– Если у тебя найдется время сходить в магазин, – мрачно сказала Мэгги, входя в комнату с большим кофейником в руках.
– Ну, если все и вправду окажется так безнадежно, я прикажу Нельсону поймать для нас кролика.
– Он, небось, рад-радешенек, что может всласть убивать зверюшек? Тут, в деревне, возможностей для этого предостаточно, – сухо заметила Мэгги.
– Ему кажется, что он умер и попал в кошачий рай. Вы вот все никак не опомнитесь, скучая по большому городу, он же уже на следующее утро превратился в деревенского парня.
Мэгги налила кофе Джону и Кэрол со словами:
– Если вы не против, я оставлю вас вдвоем. Вам ведь не терпится поговорить о делах, а я обещала Карен забрать ее. Она в Сифорде, смотрит кино. В кофейнике столько кофе, что вы оба глаз не сомкнете до утра, а если проголодаетесь, то в холодильнике есть сырный пирог. Только учтите: Энди обещалбыть дома к десяти, так что с пирогом лучше долго не тянуть. Могу поклясться, что у мальчишки глисты. Или глисты, или рахит. – Она налетела на Брендона и запечатлела на его щеке исполненный любви поцелуй. – Развлекайтесь.
Не в силах побороть ощущение, что эта сцена разыграна профессионалами специально для нее, Кэрол отпила кофе и стала ждать. Когда прозвучал вопрос Брендона, он вряд ли застал ее врасплох.
– Ну и как ты вписалась в окружение? – Тон его был небрежен, но глаза смотрели внимательно.
– Без сомнения, они не очень-то доверяют мне. Я ведь для них не просто женщина, что на шкале эволюции, принятой в Восточном Йоркшире, означает место где-то между хорьком и гончей, я ведь еще и доносчица. Подручная большого начальства, привезенная из большого города ради устрашения, – ответила она с иронией.
– Да, я боялся, что тебе придется столкнуться с этим, – сказал Брендон. – Но ты и сама должна была предвидеть, что так оно и будет, когда соглашалась.
Кэрол пожала плечами:
– Для меня в этом нет никакой неожиданности. Честно говоря, я скорее готовилась к тому, что будет хуже. Возможно, в моем присутствии они все еще стараются держать себя в рамках приличия, но мне кажется, что сифордский центральный участок – это неплохая команда. Поскольку до реорганизации они торчали в этой глухомани и никто их не контролировал, они слегка обленились и проявляют небрежность. У меня есть подозрения, что кое-кто из них живет не по средствам. Но вряд ли тут может идти речь о какой-то прочно укоренившейся злостной коррупции.
Брендон удовлетворенно кивнул. Ему пришлось многое понять и многое преодолеть в себе, прежде чем он научился доверять суждениям Кэрол Джордан, И в нужную минуту инстинкт подсказал ему, что именно ее из всех старших офицеров он хотел бы при переводе из Бредфилда увезти с собой. Если тон в Сифорде будет задавать она, слухи пойдут по другим участкам, что повысит общую культуру местной полиции, но на это понадобится время. Время и упорство, которое Брендон не боялся проявлять.
– А как с архивом? Вас ничего не насторожило? Кэрол допила кофе и налила себе еще чашку, предложив сначала Брендону, который, качнув головой, отказался. Потом она сдвинула брови, собираясь с мыслями и выстраивая в голове арсенал фактов.
– Пожалуй, насторожило, – сказала она, – наш разговор ведь неофициальный?
Брендон кивнул.
– Так вот, просматривая сводки, я обратила внимание на огромное количество непонятных пожаров или возгораний. Всегда среди ночи, всегда в нежилых помещениях – в школах, на фабриках, в кафе, на складах. Сами по себе пожары небольшие, но если все сложить вместе, получается серьезный ущерб. Я собрала людей и поручила еще раз опросить пострадавших в результате нескольких последних случаев и посмотреть, не нащупаем ли мы какую-нибудь общность – может быть, что-нибудь связанное с деньгами или страховкой. Результат – полный ноль. Но когда я сама пошла и поговорила с начальником местной пожарной части, то он вдобавок к моим дал мне еще целый список похожих случаев, начавшихся месяца четыре назад. Ни одно из этих возгораний нельзя со стопроцентной уверенностью определить как поджог, но он полагает, что на вверенной ему территории число умышленных поджогов колеблется где-то от шести до двенадцати в месяц.
– Маньяк-поджигатель? – спокойно осведомился Брендон.
– Ничего другого в голову не приходит, – кивнула Кэрол.
– И что ты конкретно собираешься делать?
– Я собираюсь его ловить, – улыбнулась она.
– Ну а еще? – Брендон тоже улыбнулся. – Придумала уже что-нибудь? – продолжал он мягко настаивать.
– Я хочу и дальше работать с командой, которую уже к этому привлекла, и еще я хочу составить портрет.
Брендон нахмурился:
– Хочешь привлечь кого-нибудь?
– Нет, – решительно качнула головой Кэрол, – мы не располагаем достаточными доказательствами, чтобы оправдать подобные расходы. Думаю, что вполне могла бы справиться сама.
Брендон безучастно взглянул на Кэрол:
– Ты не психолог.
– Разумеется, но в прошлом году, работая с Тони Хиллом, я многому научилась. А с тех пор я еще и читала по этой теме все, что только смогла найти.
– Тебе нужно было подать заявление в Особое подразделение, – сказал Брендон, не спуская с нее цепких глаз.
Кэрол почувствовала, как у нее запылали щеки. Хорошо бы неожиданную краску удалось списать на вино и кофе.
– Мм вряд ли были нужны старшие офицеры, – сказала она, – если не считать командира, Биндопа, все остальные там по званию не выше сержанта. Кроме того, мне нравится работать самостоятельно – так лучше узнаешь и людей, и место.
– Через пару недель они уже развернутся вовсю, – Брендон никак не соглашался перевести разговор на другое. – Может быть, перед этим им стоило бы взять случай вроде этого и опробовать на нем силы.
– Может быть, и стоило бы, – согласилась Кэрол, – только это – мой поджигатель. И я не готова кому-то его отдавать.
– Отлично, – не стал спорить Брендон, с интересом отметив то, как яростно уже сейчас Кэрол бросилась защищать свои права на работу в полиции Восточного Йоркшира. – Только держи меня в курсе, договорились?
– Конечно, – пообещала Кэрол. Испытанное ею огромное облегчение она объяснила возможностью для нее и всей команды прославиться, в случае если дело окажется им по зубам. Но в глубине души она понимала, что обманывает себя.
Спать в комнате, которую человек из конторы по торговле недвижимостью представил как спальню для гостей, в квартире Шэз мог далеко не каждый, особенно принадлежащий к той разновидности людей, кому, чтобы уснуть, нужно прочитать страничку-другую. Если в ее квартире шкаф в гостиной был доверху забит безобидными книжками вроде детективных романов и любовных историй, которые можно найти на любом уличном развале и которые вполне удовлетворяют обывательскому вкусу, то полки в комнате для гостей, которую Шэз переделала в кабинет, были сплошь заставлены леденящим душу чтением, маскировавшимся под учебники. Тут была пара книг, сочиненных извращенцами-психологами и учеными, изучающими особенности агонии, такими как Барбара Вайн и Томас Харрис. Но в основной своей массе содержание книг, составлявших рабочую библиотеку Шэз, было страннее и причудливее любых вымыслов художественной литературы. Если бы нужно было составить курс лекций по серийным убийцам, то ее библиотека могла бы послужить образцом.
Нижние полки занимали тома, которых она слегка стеснялась, – пухлые документальные жизнеописания знаменитых маньяков с жуткими прозвищами, сенсационными описаниями их деяний, стоивших сотням несчастных утраты всех надежд и самой жизни. Прямо над ними в ряд стояли более солидные версии тех же самых биографий, серьезные тома, полные глубокомысленных замечаний и психологических открытий, подчас страдавших отсутствием логики.