Но несмотря ни на что, перспектива эта все-таки ее увлекала. А потом подвернулось вот это. Досрочное повышение в составе нового формирования – такую возможность она не могла упустить. По иронии судьбы, повышение было связано с поимкой того же серийного убийцы. У Джона Брендона, помощника главного констебля в Бредфилде, хватило смелости подключить к работе Тони Хилла и выбрать Кэрол для связи с ним. Когда же Брендона повысили, назначив главным констеблем нового формирования, он захотел взять ее к себе. «Весьма кстати», – подумала она, пытаясь побороть чувство невольного сожаления. Она встала и сделала три шага – столько, сколько нужно было, чтобы пересечь кабинет, – и устремила взгляд вниз, на доки, где, выполняя неизвестную ей работу, деловито сновали люди.
Азы своей службы Кэрол постигала в лондонской городской полиции, а потом – в составе городской полиции Бредфилда. Оба гиганта питались от неиссякающего источника адреналина, в избытке поставляемого преступным миром большого города. А сейчас она оказалась на самом краю Англии, в полиции Восточного Йоркшира, где все дела носят характер специфический – точь-в-точь как местное приветствие, совершенно непонятное жителям других регионов. Здесь служба каждый день не сталкивает детектива с хитроумными убийствами, расстрелами в упор из автомобиля, бандитскими разборками, вооруженным разбоем и прожженными наркодилерами.
Нет, в городках и деревнях Восточного Йоркшира не было недостатка в преступлениях. Но все это относилось к третьеразрядным мелочам. Подчиненные ей инспекторы и сержанты были более чем в состоянии самостоятельно во всем разобраться. Как в небольших городах Хольм и Трэскхэм, так и в порту Сифорд на берегу Северного моря, где располагался ее служебный кабинет, люди вовсе жаждали, чтобы она всюду совала свой нос. В конце концов, что такая, как она, городская девчонка может понимать в кражах овец? Или в фальшивых накладных на погрузку? Кроме того, все они прекрасно знали, что нового старшего инспектора, только что вступившего в должность, интересуют не столько здешние дела, сколько люди: кто может при случае схалтурить, а кто горит на работе, у кого слабость к бутылке, а кто не прочь погреть руки на том или ином деле. И они были правы. Это заняло у нее больше времени, чем она рассчитывала, но постепенно у нее стала складываться целостная картина того, что представляет собой ее команда и кто из них на что способен.
Кэрол еще раз вздохнула, в задумчивости запустив пальцы в густые светлые волосы. Борьба шла с переменным успехом, в значительной степени из-за того, что большинству тупых йоркширцев, ее коллег, приходилось делать над собой невероятные усилия, заставляя себя воспринимать всерьез женщину-начальство. Уже не в первый раз она спрашивала себя, не совершила ли она грубой ошибки, пойдя на поводу у честолюбия, когда согласилась похоронить свою многообещающую карьеру в этой дыре.
Она пожала плечами и отвернулась от окна. Потом потянулась и снова достала из портфеля папку. Пусть она и предпочла плюнуть на новое подразделение по психологическому исследованию преступников, но работа с Тони Хиллом уже успела ее кое-чему научить. Она представляла, каким должен быть почерк маньяка. Для того чтобы узнать его, ей, пожалуй, не понадобится команда специалистов.
Одна створка двойных дверей распахнулась, и тут же за ней распахнулась другая. Женщина, которую мгновенно узнали бы в семидесяти восьми процентах домов Соединенного Королевства (как об этом свидетельствовали последние опросы), на высоких каблуках, подчеркивающих изящество ног, способных послужить рекламой колготок, вошла в гримерную, все еще продолжая разговор: «…в результате я ничего не выигрываю, так что скажи Тревору: пусть во время прогона поменяет местами второй и четвертый номер, о'кей?»
Бетси Торн, согласно кивая, шла за ней. Она казалась слишком добропорядочной, чтобы хоть как-то выдвинуться на телевидении. Темные волосы с вкраплением серебряных прядей стягивала синяя бархатная лента. Зачесанные назад, они открывали лицо, в котором было что-то чисто английское. Умные глаза овчарки, стать породистой скаковой лошади и цвет лица, заставляющий вспомнить румяное яблоко. «Отлично», – откликнулась она, и ее голос прозвучал так же тепло и ласково, как у ее спутницы. В блокноте, который она несла в руках, появилась соответствующая пометка.
Мики Морган, бессменная ведущая и звезда программы «Полдень с Морган» – флагмана двухчасовых новостей независимого телевидения, прямиком направилась к креслу, которое, судя по всему, давно уже стало ее привычным местом. Она села, откинула назад волосы медового цвета и, пока гримерша укутывала ее, бросила быстрый критический взгляд на свое отражение.
– Снова ты, Марла! – воскликнула Мики, ее голос и взгляд одинаково выражали восторг. – Слава богу. Я только и молилась, чтобы ты подольше оставалась за границей и не смогла увидеть, что они тут делают со мной в твое отсутствие. Я просто запрещаю тебе уезжать в отпуск! Марла улыбнулась:
– Ты опять несешь чушь, Мики.
– За это ей и платят, – сказала Бетси, присаживаясь на рабочий стол рядом с зеркалом.
– Все эти дни не могу найти никого, – процедила Мики, едва разжимая губы, поскольку Марла уже начала наносить на ее лицо жидкую основу для грима. – На правом виске собирается вскочить прыщ.
– Скоро месячные? – спросила Марла.
– Я думала, я единственная, кто чувствует их за километр, – протянула Бетси.
– Это все кожа. Эластичность с годами меняется, – голос Марлы звучал рассеянно, она уже полностью погрузилась в производимые операции.
– «Злоба дня», – сказала Мики. – Прочти еще раз, Бетси.
Она закрыла глаза, сосредоточиваясь, и Марла воспользовалась этим, чтобы заняться ее веками. Бетси заглянула в блокнот:
– «По последним сведениям уже второй молодой министр был заснят папарацци в чужой постели. И вот мы задаемся вопросом: «Что заставляет женщину мириться с положением любовницы?».
Далее следовали фамилии интервьюируемых, Мики внимательно слушала. Дойдя до конца, Бетси улыбнулась:
– А вот это тебе понравится: интервью с писателем, между прочим, твоя любимица Дориен Симмондс. Профессиональная любовница рассуждает о том, что быть любовницей не только приятно, но и полезно. Любовницы приносят пользу, служа обществу – всем этим псевдоженам, от которых требуют выполнения супружеского долга, когда секс с мужем им давно осточертел. Мики прыснула:
– Здорово. Старушка Дориен, как всегда, великолепна. Как ты думаешь, есть на свете что-нибудь, из чего Дориен не смогла бы состряпать книгу?
– Она просто завидует, – заметила Марла. – Дай губы, Мики, пожалуйста.
– Завидует? – переспросила Бетси, не проявляя, впрочем, особого интереса.
– Если бы у Дориен Симмондс был такой муж, как у Мики, она не переметнулась бы в стан любовниц, – убежденно сказала Марла. – Она просто глупая корова, лопающаяся от зависти, что ей никогда не заарканить такого, как Джеко. А кто бы на ее месте не лопался от зависти?
– М-м-м-м, – промурлыкала Мики.
– М-м-м-м, – в тон ей отозвалась Бетси.
За долгие годы машина радио и телевидения вбила в национальное самосознание пару Мики Морган – Джеко Вэнс так же прочно, как рыбу с чипсами или Леннона с Маккартни. Звездная пара побила все рекорды, невозможно было и подумать, что они могут расстаться. Даже ведущие колонок светской хроники, питающиеся слухами, отчаялись разнюхать что-нибудь, способное их опорочить.