— Шесть-семнадцать-двадцать два, что с вами, почему замолчали на полуслове? — Спросила диспетчер.
— Это шесть-семнадцать-двадцать два, просто из канала в одном и том же месте появляется уже третий мужчина. Мне кажется это странным. Не могла бы ты, вы, проверить странную активность ныряльщиков в этом месте.
— Шесть-семнадцать-двадцать два, я проверю, но если все это окажется фантазиями...
— С чего мне фантазировать? Меня и так уже наказали, за то, что я отказался облизывать чужой заблеванный рот. Я говорю о том, что вижу своими глазами. Странные люди выбираются из-под воды, выжимают руками одежду, надевают и отправляются в город. Причем делают одинаково, как будто у них всё происходит по заранее подготовленному плану.
— Шесть-семнадцать-двадцать два, я отправила запрос. До связи. — Диспетчер дала понять, что причины рефлексии полицейского ей совсем не интересны.
— Это шесть-семнадцать-двадцать два, до связи.
Светоч надел китель и сел на скамью в тени раскидистой ивы. Зачем ему надо так переживать за все происходящее? Любая инициатива, исходящая от него, а не от МАКа, считалась нарушением служебной этики. Светоч просидел неподвижно два часа. Больше ныряльщики не появлялись. На набережной стали появляться подростки. Они носились на ховербордах вдоль всей набережной, просто бегали, шумели. Горожане постарше, испытывая дискомфорт от их присутствия, начали покидать канал. После полудня остались только подростки от четырнадцати до восемнадцати лет, активно проводившие время после занятий. Они напоминали орущих чаек на берегу, в момент, когда в канал выпускали мальков рыбы.
Светоч взял в руки программатор и отправился в пешее патрулирование по набережной. Несколько раз подходил к подозрительным группам молодежи, но каждый раз напрасно. Подростки просто забавлялись безобидными вещами, обсуждали сверстников, играли в «пуговицы», бросая оторванные от одежды пуговицы в сторону ямки, либо устраивали заговоры, не пуская в свою компанию провинившихся. Однажды ему нагрубил парень, на что Светоч с чувством глубоко удовлетворения выписал ему штраф, который должен был вернуться наглецу солидным минусом в рейтинге.
— Шесть-семнадцать-двадцать два, конец смены. Возвращайтесь домой. — Предупредила диспетчер о конце рабочей смены.
— Это шесть-семнадцать-двадцать два, что по моему запросу о подозрительной активности ныряльщиков в городском канале?
— Шесть-семнадцать-двадцать два, МАК ответил, что никакой активности замечено не было. Люди просто купались там.
— В одежде?
— Шесть-семнадцать-двадцать два, желаю вам хорошо отдохнуть и выйти завтра в рабочем настроении. До завтра.
— Но... до завтра. — Светоч сжал губы от негодования и возмущенно задышал.
— У вас зарегистрированы стабильные признаки надвигающейся депрессии. — Ментаграмму нельзя было обмануть. — Рекомендуется сегодня принять препараты, снижающие выброс определенных гормонов. А так же я составила вам набор продуктов, которые способствуют снятию напряженности.
— Какая диета? — Возмутился Светоч. — Мне нужно в бар, принять хотя бы три порции крепкого алкоголя для расслабления. Мне нужно побыть среди людей, отвлечься.
— Нет, алкоголь наоборот, усугубит состояние на следующий день. А у вас он рабочий. Помимо препаратов и еды, советую поучаствовать в какой-нибудь занимательной виртуальной игре. Как вам полеты в вингсьюте над цветущими Альпами? Или посещение Кораллового рифа? Прыжок из стратосферы? Футбол в условиях слабой гравитации?
— Послушай, всё, чего бы я хотел сегодня вечером по-настоящему, это хороший секс с Миолой. Вот это всегда снимало у меня любые депрессии.
— К сожалению, это невозможно и вы знаете почему. Кстати, не хотела говорить вам сегодня, на фоне начинающейся проблемы, но комиссия по профессиональной пригодности рассмотрела ваш вчерашний проступок и пришла к заключению, что вам для возвращения рейтинга необходимо зарегистрироваться участником общественного суда.
— Нет! — Воскликнул Светоч, обратив на себя внимание горожан.
— Да. Это реальный шанс вернуть себе прежний уровень, и, конечно же, Миолу. Вы не можете отказаться, помните, неучастие, равно соучастию. Полноценная жизнь горожанина немыслима без всестороннего интереса ко всему происходящему в городе. Мы часть единого, а не множество единых, образующих целое.
— Хорошо, но давайте с завтрашнего дня. — Ментаграмме ничего не стоило уговорить Светоча.
— Я и собиралась сказать вам об этом завтра вечером, накануне выходного дня.
— Спасибо, тронут твоей заботой и заботой МАКа о каждом из нас.
— МАК всегда с теми, кто стоит на пути к гармонии и никогда не оставит наедине со своими проблемами.
— Передай ему спасибо. — Светоча немного раздражали подобные умничания, отдающие дешевым пафосом.
— Ваши поступки ему наградой.
Светоч сел в трицикл, откинулся на спинку и вытянул вперед ноги. Находился за день, устал. Аппарат, мягко скользя по городским улицам, повез его к дому. По дороге заехал к пищевому автомату. Ужин состоял из того, что рекомендовала ментаграмма, много зелени, вареной фасоли, сыр и стакан с напитком, напичканным различными препаратами, возвращающими ощущение полноты жизни. Ужин забрал домой, чтобы поесть с чувством. Это тоже помогало настроиться на позитивный лад.
Одновременно с ним с работы возвращалась Яснолика. Он до сих пор не знал, где она работает, ему было это неинтересно, но сегодня почему-то решил поинтересоваться.
— Как прошел твой день? — Спросил он.
— Отлично, как всегда. — Она широко улыбнулась.
— Прости, что спрашиваю через год с лишним после того, как стал твоим соседом, но где ты работаешь? Мы всегда возвращаемся с тобой в одно и то же время, когда я работаю в дневную смену.
— Бюро анализа формирования когнитивных способностей у детей в зависимости от лингвистической среды. — Ответила она.
— Ого, звучит очень умно и серьезно. То есть, вы ищете зависимость умственных способностей у детей от языка, на котором они разговаривают.
— Не только умственных, в более широком понимании. МАК задался целью создать единый язык, самый совершенный, который позволит жителям всех городов понимать друг друга и иметь одинаковые стартовые возможности. Согласись, это же так прекрасно.
— Прекраснее ничего не слышал. А у меня сегодня особенный ужин, — Светоч показал на коробки, — не хочешь пропустить со мной чашечку чего-нибудь успокоительного перед сном?
— Оу, спасибо, но не сегодня. Очень устала после работы. Спасибо за предложение. — Отказалась Яснолика.
Они зашли в лифт. Щеки у соседки слегка зарумянились, как от смущения. Поднялись молча на свой этаж и дальше не проронили ни слова.
— Спокойной ночи, Яснолика. — Пожелал Светоч девушке.
— Спокойной ночи, Светоч. — Она первой зашла в квартиру.
Светоч сделал вид, что заходит к себе, но дождался, когда Яснолика закроет дверь, на цыпочках подошел к ней и приложился ухом.
— Ричард, я так устала сегодня. — Раздался ее томный голос.
— А я так устал ждать тебя, дорогая. — Произнес мужчина хорошо поставленным голосом.
— Мне нужен массаж.
— Я промассирую каждую клеточку твоего прекрасного тела.
— Тьфу. — Почти сплюнул Светоч.
Конечно, ни одна нормальная девушка не променяла бы вечер с такой совершенной куклой, какой был Ричард, на общество простого парня.
— Нарушение тайны личной жизни, серьезный проступок. Ваш рейтинг понижен. — Произнесла ментаграмма. — Апартаменты в этом доме больше недоступны вам. У меня есть перечень жилья, которое вы можете занять.
— Что, прямо сегодня? — Светоч расстроился, чуть ли не до слез.
— Немедленно.
Глава 3
Глава 3
Светоч трясущимися руками взял мягкий стакан сока и выпил в два глотка. Его нервы дали сбой, и если бы он не залил в себя всю микстуру, выписанную ему для поднятия настроения, могло случиться страшное. Он стоял в коридоре у панорамной прозрачной стены и пытался успокоиться. Как назло домой вернулся Любомир Прославленный.