…В магазине на Макарова Артура и Степу в лицо никто не знал. Оперативники быстренько огляделись, сориентировались в расстановке фигур и выбрали самых отожравшихся — а ими оказались известные кидалы Саша Лерп и Юра Швед.
— Выйдем-ка на воздух, разговор есть! — похлопал по плечу Лерпа Тульский. Дважды судимый за мошенничество, кидала лениво потянулся и ответил несколько свысока:
— А шо ты за фрукт, чтобы я терял на тебя время?
— Розыск шестнадцатого. Выходим-выходим! — подбодрил его Артур, научившийся уже не вести специальные профилактические беседы при посторонних, которые потом неожиданно могут стать свидетелями.
— Я ничего не потерял, сынок! — отмахнулся Лерп.
Тульский аж задрожал внутри. Обращение «сынок» он воспринимал только от Варшавы и уважительно терпел от Токарева-старшего. Не задумываясь, он каблуком саданул по стопе Лерпа и тут же добавил коленом ему в промежность — мошенник стал заглатывать жабрами воздух, выпучивая глаза:
— Ты… ы-ы-х… эт-то… ы-ы…
— Глаз высосу, перхоть барыжная — очень тихо сказал ему на ухо Артур. Между тем, Харламов выдернул кушак из моднейшего белоснежного плаща Шведа (того даже развернуло) и гаркнул, показывая, что два года в конвойных войсках не прошли даром:
— Шнурки, ремень — долой! Металлические пуговицы отодрать! Подбородок прижать, руки на загривок! Не оборачиваться! Первый — на выход! При выходе из магазина — на корточки — баулы перед собой! Овчарками затравлю, суки!
Швед впал в ступор, а Лерп, мгновенно учуявший запах костра на лесоповале лагпункта № 15 под Костромой, наоборот, сразу засеменил к выходу. Глаза у него засветились заискивающей покорностью, руки автоматически сомкнулись за спиной:
— Начальник, все путем, не зверей!
Швед, еле увернувшийся от пендаля, последовал за ним:
— Командир, командир — нет проблем!
— Командиры все в следственных изоляторах остались, а здесь — начальники! — поправил его Степа. — Понял?!
— Понял, понял, господи ты боже мой!
— Сегодня ВОХРа злая — даешь образцовую высадку на этапе!!!!
Покупатели и продавцы с благоговейным ужасом смотрели на не на шутку расходившегося Харламова — уж очень его задели лоснящиеся рожи жуликов.
При выходе из магазина «великолепная четверка» столкнулась с еще одним известным мошенником — Костей по прозвищу Могилев. Костя не совсем понял ситуацию и добродушно спросил:
— И куда это вы так копытом роете?
— Куда-куда… тащить верблюда! Хошь — горб вырастет? Мы это — мигом! — рявкнул в ответ Тульский и влепил-таки Шведу придающий ускорение пендаль.
Костя отшатнулся и, широко распахнув глаза, спросил шепотом у перекупщика Морозова, специализировавшегося, в основном, на телевизорах и радиотоварах:
— Кто это?
— Спецгруппа какая-то, — ответил Морозов. — Надо свалить на время от греха…
Тем временем Тульский вывел свою «спецгруппу» через дорогу прямо на набережную, где Лерп на свежем ветерке начал приходить в себя:
— Между прочим, я не рассмотрел удостоверение!
— Я тоже! — гавкнул Артур, а Харламов тут же подхватил, продолжая «кошмарить» — постучав кулаком по гранитному парапету, он зарычал:
— Все из карманов сюда! Документы! Резких движений не делать! Смехуечки закончились в «Столыпине»! Первому, кто спилит ель, — приварок к пайке!
— Господи, да в чем же дело?! — заблажили мошенники, нервно, но шустро вытряхивая барахло из карманов.
На граните быстро выросли две кучки из ключей, документов на машины, носовых платков, пачек денег, чеков, импортных зажигалок и редких по советским временам сигарет. Тульский подмигнул Степе, и тот выкинул сигареты за борт в весеннюю мутную воду:
— Курить в ШИЗО запрещено! Швед открыл рот в беззвучном крике.
— Зажигалки содержат газ, то есть сильнодействующее отравляющее вещество!
Зажигалки «Ронсон» полетели вслед за сигаретами.
— Начальник, помилосердствуй! — взмолился Лерп. — Ежели кого из твоих родственников обидели — так возместим!
— Я сирота! — отрезал Харламов, выкидывая в реку записную книжку с переплетом из дорогой кожи. — Судимый? Статья, срок?!
— Осужденный Лерп Александр Павлович, 1958 года рождения, статья 147 часть три!.. — решил вроде как подхохмить Лерп, но Степа перебил его без улыбки:
— Тогда должен знать, что обиженных — ебут!
Первым капитулировал Швед, увидев, что Тульский взялся за его права и техпаспорт на машину:
— Хорош, хорош, начальник! Были не правы! Признаем! Подскажи, как встать на путь исправления!
— А вот теперь и польется у нас незатейливая, можно сказать, товарищеская беседа! — удовлетворенно хмыкнул Артур.
— Слушаем и повинуемся! — Лерп еще пытался юморить, но было видно, что ему не очень смешно.
— Видите ли вы угол Первой линии и набережной Макарова, дети мои? — с благостной интонацией сельского попа спросил Тульский.
— Отчетливо, Ваше Преосвященство!
— А знаете ли вы, на чьей земле Первая линия?
Лерп со Шведом переглянулись:
— Грамоте не обучены, просветите! Артур вздохнул с укоризной:
— И-эх, яхонтовые вы мои! А земля эта старшего оперуполномоченного по особо важным делам подполковника Тульского! Представляете ли вы себе перспективы вашего не столь уж отдаленного будущего, если кто-нибудь из вашей шайки переступит эту черту и кинет лоха на его земле? Отвечать, рожи немытые!
— Боюсь, что представляем! — медленно кивнул Лерп.
— А я боюсь, что нет, — цыкнул зубом Артур. — Боюсь, что подполковник Тульский гулять в Африку вас пустит не то что голыми и без денег, но и без кожи… Верите ли вы мне, богобоязненные чада?
— Верим, — закивали жулики. — А кто такой этот Тульский? Расскажи, надоумь, как язык с ним общий найти?
— Мы же не хотели его об… — Швед сам себя хлопнул ладонью по губам, — в смысле огорчить его не хотели!
— Если бы хотели — то уже в КПЗ с сержантом о куреве договаривались! — хмыкнул Харламов.
— Неужто такой зверь? — ужаснулся Лерп.
— О-о-о! — протянул Артур, как будто сам боялся, и добавил доверительно: — Нас-то он поедал, как стажеров… Сам-то не пошел — не хочет при первой встрече кровушку пить… А повадки у него такие: домик у него под Сосново — ма-ахонь-кий, но жена там хряков разводит… и когда время забоя приходит, так его от стакана с теплой свиной кровью — не оторвешь!
Лерп и Швед не только поверили, но и живо представили себе эту картину. Интеллигентного Шведа, окончившего в свое время философский факультет ЛГУ, затошнило.
— В общем — с богом, непутевые вы мои! — закруглил разговор Артур. — Не доводите Тульского до греха. Я его сам побаиваюсь честно говоря.
Оставив жуликов переживать и бояться, Тульский и Харламов с чувством исполненного долга взяли курс «на базу». В отделении они натолкнулись на Ткачевского, который на ходу поинтересовался:
— Ну как, нашли со злодеями общий язык? Тульский улыбнулся и бодро отрапортовал:
— Никак нет — мы просто сразу жало с корнем вырвали!
Витя, зная характер обоих своих подчиненных, вздернул было недоуменно брови, но потом махнул рукой и уточнять подробности не стал…
(…Чуть позже агентура проинформировала, что в тот же день жулье с Макарова устроило сходняк, на котором Лерп в красках рассказал всему коллективу о ситуации на «приграничье». Костя Могилев покачал головой:
— Если этих отморозков переведут в «тридцатку» работать — я пойду устраиваться таксистом. Во, обмороки!
Спекулянт Морозов осторожно промямлил:
— А может, жалобу на них накатать?