Смыты шлюпки, шлюхи, вино столетнее,
Ни души на палубе. Мы последние.
Все измерено, взвешено, перемечено –
Книги, лиги, горы, мужчины, женщины.
Все забыто – только глоток покоя и
Небо в прорези облака голубое.
Кем мы завтра проснёмся – сирены, кракены,
Пара чаек, что в море сегодня плакали,
Пара трупов на белом песке? Туземки
Оберут карманы у мёртвой девки.
Одиночки мёрзлые и безлюбые,
Соль белесой коркой сковала губы и
Ни словечка больше, ни в крик ни в шёпот.
Жизнь летит и уходит в штопор.
Сердце бури – место, где все закончится.
Встречи, ночи, письма, звонки и почести,
Добрые советы, дурные вести...
Помни – здесь и сейчас – мы вместе.
Чайная ночь
Хриплый голос речного кораблика.
Одинокий рябиновый куст.
Золотого московского яблока
Зябкий, пряный, отчаянный вкус.
Небо высится, высится, высится,
Серебрится каймой голубей.
Если тучно – сегодня не выльется.
Если слёзно – не трогай, не пей.
Чайной ночью вода превращальная
Унесет – на Алтай, на Утриш.
Шаль на плечи – шальная, прощальная.
Лишь о музыке не говоришь –
Тронешь ноту – на шее, где родинка.
Отзовётся высокое до.
Не Москва, а речушка Смородинка.
От росы потемнелый подол.
Дом старинный. Грибы и черничники.
Пыль Псалтири. Иван Златоуст.
И узором на сохлом наличнике –
Одинокий рябиновый куст.
Если хочется поблагодарить автора за сборник или поддержать последующие творческие пардон начинания - это сюда: 4100167022198 ЯД или 5336690131525810 Сбер