Но на пороге стояла не Мэри Джейн, а жалкий оборванец, один из многих бродяг, живущих поблизости. Впрочем, стоит обуздать гордыню, он тоже создание Божье и тоже нуждается в поддержке.
Я благословил его и дал несколько медяков. Не сомневаюсь, что он их спустит на выпивку, но Господь завещал быть милосердным к нуждающимся.
Итак, ждем невесту.
Дик Тряпичник
Чертов туман, и холодрыга пробирает аж до кишок, а выпить нечего. Дал я Салли слово, что только по вечерам за стакан браться буду. Ишь, рядом идет, за локоть уцепилась, нет-нет да и глянет на меня, а у меня сразу как перышком по брюху почесали, аж хорошо становится. Да и смотримся мы солидно вместе, сразу видно, не попрошайки какие, а почтенная семья идет!
— Мое почтение, Салли, мистер Тряпичник! — зеленщик Бобби ухмыляясь, приподнял замызганный котелок, — сразу видно, солидные люди к нам заглянули!
— И тебе доброго дня, Бобби, хоть и ужасная нынче погодка!
— Точно подмечено, Дик, давненько такой не было.
Идем мы нонче комнату получше смотреть, а как же, мы ж вроде пара теперь. Салли шить будет, ей посветлее надо чтоб было. С ремеслом-то завязала она, раз я теперь есть.
Ух, крысюк прошмыгнул, напомнил мне кое-что, аж коленки ослабли. Сколько дней прошло, а меня снова замутило. Перед глазами всё та дамочка под фонарем, так и мерещится, что потроха её с башмаков до сих пор не счистил.
Опознали её, а как же. Это Лиззи Страйд, по кличке Ломовая Лошадь, прозванная так за то, что по дюжине мужиков в день осиливала. Ну да теперь отдохнет, бедолага. Видать, кто-то из недовольных клиентов её и разделал, что с людьми творится только.
Своей-то я ничего не рассказал, чтоб не пугалась, а то будет переживать еще. А так и ей спокойно, и мне от этого хорошо.
С утра-то повезло мне удачу за подол ухватить.
Постучал в первую попавшуюся дверь с тележкой своей в надежде воды испить, ты глянь, а дверь открыл тот самый поп, что шесть шиллингов давеча отсыпал. Весь в белом стоит, нарядный, серьезный, что твой епископ. Поди, к службе готовится.
Благословил и дал аж полфунта, вот это свезло.
Отложу на потом, подруга моей Салли замуж выходит, пару шиллингов-то подкинуть надо. Хоть и не позвали нас с Салли на торжество, но после Мэри Джейн все равно заскочит, вот и порадуем её немного. Девчушка-то хорошая, светлая, как не порадовать.
Вот и пришли, угол Варден-стрит и Тёрнер, место спокойное, тихое. И комнаты за недорого.
— Ну что, красотка моя, раз уж раньше пришли, давай сами посмотрим, что ли. Вот хотя бы сюда, тут как раз не заперто вроде…
Открыл я дверь, значится, а там, Боже мой!..
Пастырь, тем же вечером, позднее
Встретил я невесту свою на пороге, как и полагается.
Господь милосердный, как же хороша она в подвенечном наряде! И снова я сладкое томление почувствовал, член мой отвердел — увы, никак не оставит Враг попытки получить мою душу.
Отринув искушение, призвал я невесту помолиться вместе и пошли мы к счастью своему, комната для церемонии рядом, не успеешь молитву прочесть еще раз, как уже на месте будем.
— Вот и пришли мы, Мэри Джейн, — как же сладостно даже произносить её имя, — не передумала ли ты, дитя моё? — Мы остановились на пороге.
Красавица зарделась, скромница моя. Нет, на этот раз я ошибку не совершил, видно, что чиста она и душой и телом.
— Нет, я готова, преподобный отче! — Щечки заалели, но взгляд тверд. Как же мила она!
— Ну что же, шагнем в блаженство вместе, дитя мое! — с этими словами я открыл дверь.
Красотка Салли
— Бог мой, Дик, да тут, похоже, занято уже, поп живет какой-то! — едва мы с Диком порог перешагнули, как тут и обомлели. Распятия на стенах, на полу, картины какие-то страшенные, Святые Писания всюду лежат.
И свечи, свечи везде. Горят, как в соборе перед Рождеством!
— Ну и дела... Ладно, Дик, пойдем отсюда, а то не ровен час, хозяин заявится, скажет, что обокрасть хотели.
— И то верно, пойдем… Стой, голоса!
— Ох, накликала! Не стой столбом, Дик, давай сюда, в чулан этот! Как уйдет, так и выскочим.
Только успели дверку прикрыть, как в комнатку вошел кто-то. Вот невезуха-то, ну да ладно, подождем немного, перетерпим.
А голосок-то знакомый, звонкий…
Пастырь
— … и умереть в один день?
— Да!
— Аминь.
Какое счастье для измученной души моей! Я провел церемонию, ни разу не кашлянув. Значит ли это, что недуг отпускает меня? Тянусь к невесте для отеческого поцелуя, как вдруг…
Что это?
Её рука у меня внизу?!
Не может быть, она же чиста и невинна мыслями, я же не мог еще раз ошибиться!