Наденька поднялась в полный рост и пошла к калитке, уж так захотелось ей побыть еще минутку в этой тишине, да полюбоваться этим явлением.
В доме напротив давно никто не жил. "Сивов дом", называла его бабушка Галя. Чтобы туда попасть надо пройти по хлипкому мостику, который был перекинут через канаву. Последний хозяин жил там со своей матерью. Наденька слабо помнила, как какая-то старушка в белом платочке иногда выходила посидеть на скамейку у дома. Галина говорила тогда, пока ноги позволяли - выходила, а потом слегла. "Будто у ног нужно спрашивать позволения", - подумала девочка. Позже поняла она, что это значит, что пока здорова была и пока вообще могла ходить. Колька Сивов, сын ее, любил приложиться к бутылке. Иногда в этом состоянии дрался со своей старушкой матерью. Дед Миша ходил его образумить. Колька протрезвеет, и у матери прощенья просит, а потом все по кругу. В одно утро бабуля Сивова не проснулась. После похорон сын ее вообще в приличном виде нигде не появлялся. Черная бородища торчала в разные стороны, нестираная драная рубаха, не менее грязные портки, да кирзовые сапоги - вот был его наряд на каждый день. Страшный, смуглый и глаза вечно красные. Все дети стороной его обходили и даже мимо дома старались пробежать как можно скорее. Уж очень Колька своим видом напоминал цыгана или лешего.
Тогда Наденька была совсем маленькой, вот как Тимофей сейчас. Она в этой разделяющей дома канаве находила красивые пузырьки от духов и одеколона. Бабушка ругалась и сторожила: «Не вздумай их брать, и вообще лучше руками не трогать. " Тогда Наденька узнала, что Колька пьет духи и очень была этому удивлена. Слишком уж не вязался страшный Колька с приятными ароматами от найденных тюбиков.
Однажды Колька выпил слишком много, нашли его мертвым. Дом перешел по наследству каким - то родственникам, но те тут ни разу не появлялись.
Наденька смотрела на когда то добротное строение. Сейчас это больше походило на сарай, яблони вплотную подступили к крыльцу, забор местами завалился, плющ опутал весь дом со всех сторон.
Тут девочка заметила странное. Сама не поверила своим глазам и решила подойти ближе, чтобы лучше рассмотреть. Где расположен мостик через канаву она прекрасно помнила, хоть он и был скрыт сейчас седой пеленой тумана. Она вышла за калитку, осторожно подошла к канаве и остановилось, ближе подходить не хотелось. Казалось, что туман будто засасывает что-то под щель у покосившейся двери крыльца Сивова дома. Будто бы за дверью стоит огромный пылесос и затягивает пелену внутрь. У Наденьки по спине побежали мурашки. Что-то тянет туман в дом, но что? Тут в окошке дома мелькнул свет, словно кто-то прошел со свечкой. Девочка резко присела на корточки, чтобы спрятаться. Хоть она и не делала ничего плохого, но чувство, что она увидела что-то запретное, то, что никому не положено видеть, ее не отпускало. В это самое мгновение входная дверь заскрипела и открылась. В темном проеме стояла женщина с керосинкой, она вышла, осмотрелась по сторонам и скрылась за скрипучей дверью. Наденька опрометью, на полусогнутых ногах, чтобы не выдать себя, кинулась домой. Неприятное чувство было внутри. Вроде как, она сама не желая, подсматривала за другим человеком. И поведение тумана, если можно так сказать, не шло из головы.
У самой двери в дом девочка обернулась, в избушке напротив дернулась занавеска. «Видела!» - вспыхнула в голове мысль.
"Она меня видела! Она меня видела!"- билась в голове мысль как зверь, загнанный в клетку.
-Наденька, куда ты пропала, - послышалось со двора.
-Я здесь, ба, - опомнилась девочка.
Баба Галя несла полный дойник молока, она уже и корову успела подоить и сена задать всем рогатым во дворе.
-Про опару- то мы забыли! - воскликнула женщина. Девочка всполошилась и кинулась в дом. Опара загуляла хорошо, поперла ноздреватым своим боком через край крышки и собиралась уже опадать на печь, но девочка вовремя подоспела, перелила ее в большое деревянное блюдо. Хорошо, что заранее подготовила тут же, на столе в кухне, все, что нужно для замеса теста. Пока бабушка процеживала молоко, накинув марлю на горлышко банок, Наденька занялась маслом, растопила на плите, опрокинула в опару, добавила муки да пару яиц и начала месить тесто. Бабушка изредка заглядывала через плечо, говорила, что дальше делать, контролировала в общем, процесс.