- Я хотел бы вернуть тебя.
- Я не вернусь...
- Даже ради Энтони?
Я вздрагиваю от неожиданности и, Кхан вопросительно приподнимает брови:
- Неужели ты думала, что я ничего не знаю о собственном сыне?
- Он не твой...
- Мой, видимо, не зря я развлекал тебя в клинике два с лишним года назад.
- Это ничего не значит.
- Возможно, - Кхан делает несколько неторопливых шагов и останавливается возле Вила, но при этом не сводит с меня пристального взгляда. - Энтони спит в машине в ожидание воссоединения дорогих родителей.
- Ты не имеешь права...
- Я имею все права на него и тебя, Сани.
- Ты не заставишь меня вернуться, отобрав Энтони, - глупые слезы срываются даже раньше слов, показывая слабость и ломая выдержку. - Верни мне сына или я обращусь к властям.
- Я в Нассене и власть, и правосудие, ты до сих пор так и не поняла за кого вышла замуж, вернешься ко мне и, я позволю увидеться с сыном, будешь продолжать отстаивать независимость, забудешь Энтони. Ему конечно, нужна мама, но ее может с легкостью заменить кто угодно, такой возраст, все забывается, ко всему привыкаешь.
- Ты не запугаешь меня.
Кхан деланно пожимает плечами, словно выказывая недоумение подобным предположением.
- Мы можем препираться сколько угодно, Сани, но мне не нравится этот дом, и его обитатели, и этот район мне тоже не вполне устраивает, и вообще все, что связано с трущобами не вызывает зависти и восхищения, поэтом я вынужден помочь тебе с выбором.
- Я не вернусь...
- Он или я?
Взгляд Кхана, устремленный на меня, леденеет.
- Он.
Я с вызовом смотрю на него, ожидая чего угодно, но он лишь тихо рассмеявшись, произносит:
- Неправильный ответ.
Его рука плавно скользит за полу пиджака, вытаскивая пистолет и он не глядя стреляет в лежащего у его ног Вила. Три выстрела, потом также плавно пистолет возвращается за пояс брюк и Кхан заботливо склоняется ко мне, легким похлопыванием ладони выводя из оцепенения.
- Его сестру пристрели сразу, так что не вижу смысла находиться и дальше в этом доме.
Меня подхватывают и волокут вниз по ступеням, потом бросают на заднее сиденье автомобиля, Кхан опускается рядом и, машина плавно трогается, оставляя позади потерянное счастье.
- Ты этого не сделал, Кхан?
Слишком быстро и просто, чтобы быть правдой, даже выстрелы и проступившая кровь на полу. Он мог быть кем угодно, но только не убийцей, разве может быть столько денег, чтобы стало возможным оправдание убийства?
- Чего именно?
- Ты же их не убил?
- Нет, конечно, всего лишь спектакль, - он мягко притягивает меня на колени, заставляя уткнуться куда - то ему в плечо, долго гладит по волосам, прежде чем добавить шепотом. - Я люблю тебя, Сани.
Я дергаюсь и жалко всхлипываю, зарывшись в его пиджак, стискивая шелковистую ткань в кулачках.
- Ты же не станешь их убивать, они ни в чем не виноваты, это я, только я во всем виновата.
- Перестань, - Кхан касается губами моих волос, словно пытаясь успокоить. - Забудь этих нищих ублюдков.
Он заставляет меня что - то выпить, говорит, это поможет уснуть и действительно, судорожные рыдания отступают, веки тяжелеют, и я проваливаюсь в сон.
Сквозь не плотно задернутые занавеси просачиваются слабые лучи занимающегося рассвета, взгляд рассеяно скользит по окружающей обстановке, которая напоминает до боли знакомый интерьер давно разрушенного дома. Все еще сон, страшный и нелепый, он же не мог меня найти и притащить в загородное поместье Аканти, которого больше нет, и едва, эта мысль растаяла в тишине позабытой спальни, обрушился ужас произошедшего и, накрыла паника воспоминаний.
- Тише, - он наваливается сверху, запечатывая ладонью губы, не позволяет дернуться и закричать. - Хватит, перепугаешь Энтони.
Я не сразу понимаю, о чем он мне пытается сказать, но замечаю взъерошенную макушку темных волос на соседней подушке и слышу размеренное сопение сына.
- Я подумал, что мы должны быть рядом, когда он проснется в незнакомой комнате, не хотелось бы его пугать напрасно, - слабая улыбка касается губ Кхана, глаза загадочно мерцают в полумраке спальни, он убирает ладонь с моего лица и почти выдыхает, не спрашивает. - Чего ты боишься?
- Мне позволено не боятся?
Сдавленный шепот и в ответ его недовольное шипение.
- Ты думаешь, я, в самом деле, собираюсь запереть тебя в подвале, пока наш сын будет здесь кричать от испуга среди незнакомых ему людей?
- Твой незабываемый стиль...
- Соскучилась?
Я чувствую его пальцы, жадные и бесстыдные, прерывистое дыхание, когда он склоняется ниже, прижимаясь губами к обнажившемуся плечу.
- Хочу тебя...
Он толкается вперед, дает почувствовать свою готовность, больно прикусывает нежное местечко у основания шеи.
- Но это все позже, после того, как познакомишь меня с сыном и только потом отработаешь и свой побег, и то, что позволила прикасаться к себе другому мужчине.
- Мужчин было много, за кого именно будешь отыгрываться?
Кхан довольно скалится и насмешливо цедит, сквозь зубы:
- Мне нравится смелая Сани, отчаянно смелая Сани, заводит непокорная сука, любовника, которой я вчера пристрелил.
Он откровенно наслаждается моим испугом, отразившимся в широко распахнутых глазах, ему нравятся мои дрожащие губы, приятно слышать сдавленные всхлипы.
- Ты же сказал...
- Но ты же не поверила?
- Когда ты стал убийцей?
- Они не люди.
- Ты свихнулся...
- Вовсе нет, но я могу позволить себе очень многое... любой каприз и не оглядываться... и думать исключительно о себе и своих желаниях. Например, я могу полюбить тоненькую девочку с золотистыми волосами и, не получив взаимности, превратить ее в элитную шлюху, могу жениться на ней, могу уничтожить ее любовника. Могу отобрать у нее сына, в моей власти отправить ее вниз, навстречу страху, могу запросто опустить до состояния забитого животного, из которого она с таким похвальным упорством выкарабкивалась столько лет. Я могу многое, Сани, что сможешь сделать ты, чтобы удержаться наверху, иметь возможность видеть сына и не попасть в подвал?
- Подонок с извращенным...
- Я могу себе это позволить, но сейчас меня больше интересует, что сможешь сделать ты?
- Все.
Я кусаю губы до крови, пытаясь сдержать слезы, но Кхана забавляют мои попытки сдерживаться, он тихо смеется, проводит кончиком языка по моим губам, слизывая с них кровь.
- Моя маленькая смелая девочка, представляю, сколько требуется храбрости, чтобы противостоять мне.
И тут же впивается жадным поцелуем, кусает, не позволяет отстраниться, я почти задыхаюсь и, он внезапно отстраняется, хрипло прерывисто выдыхая.
- Мне тебя не хватало, твоей покорности, твоего унижения и моей власти над тобой, возможности делать, все что захочу, не заботясь о твоем удовольствии. Знаешь, есть что - то притягательное в сексе с проплаченной шлюхой, а ты, Сани, не просто шлюха, ты самая лучшая, обученная под мои желания шлюха. С тобой можно все, унизить, избить, жестко трахнуть, и ты примешь меня, потому что другого не знаешь...
- Уже знаю...
- Моя насквозь замороженная шлюха пытается вызвать ревность?
- Вил не ты.
Вырывается отчаянно зло, и я сжимаюсь в ожидание удара, но Кхан лишь иронично улыбается, выгнув бровь.
- Милая Сани, я несколько перестарался, вбивая в тебя умение, удовлетворять мужчину, ты совершенно фригидна и необходимо много больше времени, чтобы ты приняла физическую сторону отношений, чем пара лет и недочеловек со сломанным носом. Я бы мог постараться познакомить тебя с радостями секса, но не вижу смысла в этом занятие, лично мне без разницы кричишь ты подо мной от боли или от наслаждения.