— Я помню, когда мне самой пришлось забрать жизнь, и я прекрасно понимаю твои чувства. Не кори себя понапрасну, малышка. Ты защищала девочку от убийц.
— Сестрица, ты все сделала правильно. В этом нет твоей вины.
Эния присоединилась к лисице. Она попыталась обнять меня! Не знаю, как это работает, но мне действительно стало лучше. Чувство вины ушло, оставив после себя лишь небольшую горечь. Мне даже захотелось заплакать, но я не мог этого сделать. Физически.
— Спасибо… Спасибо вам. Мне действительно помогло. — наконец, говорю я.
— Не стоит. — ласково ответила лиса. — Просто пообещай, что поможешь кому-то, так же, как помогли тебе.
— Конечно. Обещаю.
— Вот и умница. А теперь пошли.
Прошли несколько дней. Та шайка больше никак себя не проявляла. Может, потеряв пять человек, они решили не лезть на рожон, а может, искали нас, но не в том месте. Как бы то не было, я был рад — мне не хотелось еще раз проверять себя на прочность. Однако, помимо людей, в лесу водились существа гораздо опаснее, о чем я предупредил своих попутчиков.
— Ну, сестрица, ты же защитишь нас? — спросила Эния, все так же сидя у меня на шее.
— Ну а куда я денусь-то? — вздохнул я.
Утро начиналось с восходом солнца. Лисица будила Энию, они быстро завтракали, и мы отправлялись дальше. Я обходился мана-диетой, иначе мы бы останавливались каждый день на добычу еды. Иногда Эния со скуки заводила со мной разговор, или просто подшучивала. Разговоры были ни о чем: основной нашей темой было «Расскажи о своей прошлой жизни». Поняв, что в том мире она была значительно младше, она иногда стала обращаться ко мне — «Старшая». Примерно к закату мы искали подходящее место для ночлега, затем разводили костер и распределяли дозор на ночь.
За эти пару дней я, неожиданно для себя, привязался к этой маленькой вредине. Казалось бы, я знаю ее лишь пару дней, как это вообще возможно? Дело в том, что она миленькая? Или, может, это природная харизма лисолюдов? Я все чаще ловлю себя на мыслях, что боюсь того дня, когда мы разойдемся. Может, я бы и отправился с ней, но у меня были другие дела. В конце концов, мне еще нужно было как-то оправдаться перед матушкой за то, что улетел без ее ведома.
И вот, пока мы в очередной раз остановились на ночь, Эния спросила у меня:
— Сестрица, а кто твоя мама?
— В каком смысле? Дракон, как и я.
— А как ее зовут?
— Ниренна.
— ЧТО?! — в унисон крикнули все трое.
— Вы ее знаете?
Лис первым отошел от шока:
— Ниренна известна у зверолюдей под прозвищем Королева Тьмы. Моя мать видела, как она защищала нас во время Войны Трех. По сей день многие из нас благодарны ей.
— А что за Война Трех? — во мне взыграло любопытство.
— Это долгая история, может, мы сначала найдем место для ночлега?
— Как скажешь.
Место для привала нашлось быстро. Разбив лагерь, мы собрались вокруг костра, и лис начал рассказ:
— Все началось примерно двести лет назад. В королевстве людей Креншафт, тогда еще едином, на трон сел король Миннаш, впоследствии прозванный Безумным. Его первым указом было лишить власти всех, кто не похож на людей: тогда многие места в государстве занимали полулюди или зверолюди, показавшие себя с хорошей стороны. На их место пришли люди, эльфы или гномы, так или иначе поддержавшие нового короля. Это не было чем-то новым — новые короли, придя к власти, всегда поступали в таком духе, поэтому никто не обратил должного внимания.
Он перевел дух и продолжил.
— Со временем все почти забыли об этом, как забывают о вылеченной ране или болезни. Но ничего не забыли те, кого Миннаш лишил власти. Не забыли, и не простили. В один день, когда король возвращался во дворец после переговоров, на него совершили покушение. Среди нападавших было множество зверолюдей, и Миннаш воспринял это, как личное оскорбление.
Через неделю после нападения он приказал вышвырнуть из его королевства всех, кто не похож на людей. Орков, сирен, зверолюдей — всех. Тысячами наши братья и сестры по несчастью бежали на восток, как можно дальше от обезумевшего короля. Вдали от власти Миннаша, наши предки построили новый город, впоследствии ставший столицей новой страны — Сиенмар.
— Прости, что перебиваю, а причем тут Ниренна? — спросил я.
— Слушай дальше, и узнаешь.
Лис, слегка недовольный тем, что его прервали, отошел на минуту по «зову природы». Вернувшись, он продолжил:
— Наше спокойствие длилось примерно пятнадцать лет, а потом Миннаш как-то узнал о нашем городе. К тому времени, как говорят слухи, он окончательно потерял разум, боясь за свою власть. Он объявил себя Богом, чьи решения непогрешимы, а затем объявил войну нашему городу.