— Восемьдесят две игры! — Ревел он как медведь. — А когда тренироваться?! Ты, «мозгляк», вообще соображаешь?! А когда готовится к Олимпийским играм и чемпионатам Мира?!
Пришлось сильно сжать хоккейному мэтру запястья рук, чтобы он немного остыл и отцепился.
— На Олимпиаду поедут играть любители! — Заорал я. — А чемпионат Мира среди профессионалов мы организуем свой и пригласим на него сборные профессионалов из Канады и США! А когда в международном Олимпийском комитете появятся умные люди, они сами к нам придут на поклон и попросят, чтобы мы отпустили своих хоккейных профи играть у них. Заставим их платить. Так что международный хоккей ещё и выиграет.
— Знаете, а мне идея нравится, — поддержал меня интеллигентный наставник Московского «Динамо» Аркадий Чернышёв.
— Толково придумано! — Ухмыльнулся тренер «Химика» Николай Эпштейн. — В том смысле, что касается воровства хоккеистов.
После чего хитро посмотрел на Анталия Тарасова, который плотно сжав губы от злости, со всей силы вновь меня схватил за грудки и загудел:
— А что ты сделал для хоккея!!! Что ты сделал для хоккея!!
— Ну хватит, Анатолий Владимирович, — вмешался Николай Романов. — Правительство идею одобряет.
— Одобряет, — грустно промычал Тарасов. — А кто он такой? — Ткнул пальцем в меня наставник московских армейцев.
И тут меня переклинило. Держался, держался и психанул.
— Хорош тыкать! — Гаркнул я в лицо Тарасову. — Кто прошлую Олимпиаду в Скво-Вэлли просрал? Я, между прочим, свою Олимпиаду в Риме выиграл! Для хоккея я, значит, ничего не сделал? Хорошо! В середине октября будет турнир на приз «Советского спорта», там встретимся!
И чтобы больше ни на кого не наорать, и не наговорить глупостей, я отдал тетрадку с подробной информацией по хоккейной Евролиге в руки председателя спортивного комитета и вышел проч.
Глава 3
После первой моей тренировки на льду «Катка «Сокольники» на репетицию я приехал заметно повеселев. Небольшой камень с моей души всё же упал. Как стоять на коньках я вспомнил, как держать клюшку — тоже. Осталось только провести одну игру с ЦСКА и про хоккей можно будет смело забыть навсегда. Достаточно того, что я буду смотреть, как гоняют шайбу «настоящие мужчины» с трибуны на стадионе, обнимая при этом свою Наташу. Кстати о Наташе, уже четвёртый день не разговариваем. Мало уделяю внимания. То с клюшками бегаю, то с масками, то с касками, то на заседаниях заседаю. Но сегодня для всей музыкальной команды у меня есть очень хорошие новости. Так глядишь, и «растает лёд».
Санька Земакович, Зёма, который до сих пор не научился держать ритм, играя за ударниками сидя, отстучал палочками четыре раза и мы грянули «Там, где клён шумит». В общем, махнули мы на него рукой, для дискотек и концертов барабанщик, который играет стоя, даже эффектней смотрится. А для записи в студии можно найти кого-то и более профессионального.
Там, где клён шумит над речной волной,
Говорили мы о любви с тобой…
Голос после гастролей у Толика Маркова, у нашего Маэстро, восстановился сам. Правда, отношения с Лизой Новиковой, которая сейчас играла за синтезатором, то потухнут, то погаснут, то есть наоборот, то вспыхнут, то воспламенятся. И хоть сейчас в шестидесятые годы дети быстрее взрослеют, всё равно он — слишком молодой для неё.
Не вернётся вновь, не вернётся вновь,
Не вернётся вновь это лето к нам…
Вадька Бураков, Бура, как всегда сосредоточенно тягал толстые струны бас-гитары. Втравил я его в это музыкальное дело, а получится ли из Вадьки настоящий музыкант, «бабушка надвое сказала». С нашей общей одноклассницей Тоней, которая сейчас модельером работала на фабрике «Красный текстильщик», тоже "поцапался". Уже три дня как он переехал ко мне в избушку на окраину Измайлова, а Наташа перебралась к Тоне в комнату в Большом Каретном переулке пятнадцать.
Ни к чему теперь за тобой ходить,
Ни к чему теперь мне цветы дарить…
Наташа Маркова, пела вторым голосом и усиленно не смотрела в мою сторону. Как будто я виноват, что у меня характер такой неспокойный. Между прочим, был бы спокойный, то меня здесь в другом отражении в 1960 году и не было бы.
Поросло травой, поросло травой,
Поросло травой место наших встреч.
Санька закончил песню простенькой сбивкой на ударнике, от которой Толик неприятно поморщился.
— Я в буфет за чаем, — пробурчала недовольная Лиза.
— Я с тобой, — сказала Наташа.
Девчонки порылись в сумочках и молча покинули нашу мужскую компанию.
— Я так и не понял, почему дискотеку сегодня отменили? — обиженно посмотрел на меня Маэстро. — У нас ведь в ДК два зала?