— Молодцы, мужики! — заревел физрук, — красава! Все за мной в раздевалку, распустились тут без меня. Как вы первую игру то взяли? Криворукие!
Несмотря на две победы в нашей раздевалке, которой временно служила аудитория первого «А» класса, царила гнетущая атмосфера. Мы сидели поверх низеньких горбатых парт, а физрук стоял, чуть покачиваясь у школьной доски. Все комбинации, которые я рисовал для команды, были им небрежно замазаны.
— Еще раз вам повторяю, — завел по третьему кругу свою бессмысленную, взращённую на алкогольных порах речь Конев, — главное лезть на кольцо, давить, давить и еще раз давить! Все эти там бросочки с дистанции для слабаков, — он посмотрел на меня, — значит, план на игру будет такой…
Физрук задумался, не то, вспоминая план, не то знакомые слова.
— Главное, это не ссать! — многозначительно в стиле позднего Ельцина, выдавил из себя тренер, — а то…
— А то можно обделаться, — подсказал я ему нужный смысловой оборот, — проще говоря, обоср. ться.
Народ заулыбался. Однако моя шутка еще больше взбесила физрука.
— Все, пошли на игру, криворукие, — закончил он свою речь.
После такой зажигательной фразы игровая фортуна напрочь отвернулась от сборной школы. К концу первого периода мы проигрывали худшей команде нашей группы «Б» со счетом 8:15. Зал до поры до времени старался нас поддерживать, но к минуте десятой, болельщики стали свистеть. На очевидное игровое фиаско я, сжав кулаки смотрел со скамейки запасных, кстати братья близнецы Веревкины сидели рядом.
— Богдан, чё он нас маринует, — волновался Андрюша, — пролетим так мимо финала.
— Лучше бы к экзаменам готовился, — зазудел Саша, — нафига мне сдался этот баскетбол.
— Выпускай Богдана! — заорали на нашего тренера болельщики.
— Пошли в жопу! — заревел в ответ Конев, — здесь я тренер, я все решаю!
Свисток на двухминутный перерыв был практически не слышан из-за недовольного гула трибун.
— Ну че, он тебя не выпускает? — крикнул из-за моей спины Санька.
Я лишь отмахнулся рукой. Я неудачник, поэтому буду пить и жаловаться на судьбу, прочитал я в потухшем взгляде нашего физрука.
— Ладно, — сказал он команде в перерыве, — мне нужно за лекарством сходить, Дениска за старшего, покажите им!
Анатолий Константинович развернулся и нетвердой походкой направился на выход.
— Богдан, выручай, — сказал мне Дениска, — всей командой просим.
— Играем первой пятеркой, — скомандовал я, — Веревкины на фланги, Денис — центр, Коля — форвард, я разыгрывающий защитник. На три, четыре, все вместе — «Полундра»!
Команда встала в круг взялась за руки и выкрикнула боевой клич морских пехотинцев времен Великой Отечественной войны. Начали второй тайм мы бодро, первые две атаки я завершил средним и дальним броском, третью атаку я сделал скидку на Дениску, и он забил из-под кольца. За две минуты счет стал 15:14.
— Давай! — заорали воодушевленные трибуны.
— Богдан! Богдан! — сначала начали скандировать мои друзья, затем к процессу подключились остальные наши болельщики.
Я скомандовал партнерам по команде комбинацию двойной заслон, и как юркая мышка просочился к кольцу соперников и вывел команду вперед 15:16. Тренер противоборствующей стороны попросил тайм-аут.
— Дениска, устал? — обратился я к товарищу, видя его тяжелое дыхание.
Он устало кивнул.
— Я тоже еле дышу, — пожаловался Коля.
— Вовка, Рудик, — на площадку играем легкой пятеркой, — а вы парни готовьтесь на концовку. Молодцы что признались, нам еще две игры нужно брать.
Без высоких игра наша пошла не столь успешно, я промахнулся со средней, один из близнецов смазал дальний бросок. Соперник тоже в атаке не феерил, поэтому за две минуты до конца мы вели всего 3 очка, 17:20. И тут в зал вошел, принявший очередную дозу сомнительного лекарства тренер. Минуту он безучастно смотрел, как мы дожимаем соперника, а потом взял необоснованный тайм-аут.
— Вы че тут без меня творите? — наехал на нас физрук.