— Ты это на самом деле умеешь? - голосом, полным трепета, спросила Лан после минутного молчания. – Я видела тебя там, на кладбище. Это было как из легенды. Ты – христианский пастор?
— Да, - кивнул я. - Но ведь и ты не дизайнер?
— Три года я жила при обители монахов, - улыбнулась Лан. - А как иначе я бы всю эту мифологию выучила?
— Ну, вы даете, - в ужасе прошептала Мила. - Шао-Линь какой-то.
— То ли еще будет, - сказал я. - Теперь следим за туманом очень внимательно.
Я не совсем понимал, что именно задумал Лунный, и какие условия ему нужно будет выполнить для того, чтобы у нас была возможность одержать верх. Одно то, что он без нас отправился в туман вместе с лахамой, лично меня очень сильно беспокоило. Но, по всей видимости, его план был хорош, поскольку Мила стояла и спокойно ждала.
— Знаешь, Кыц, - сказала она. – В детстве я хотела стать известной. Чтобы мой портрет на постерах висел в каждом доме. Потом решила, что стану супергероем и буду защищать людей от злодеев. И вот теперь, кажется, сбываются обе эти мечты.
— Мечты всегда сбываются, - тихо ответил я. – Все, чего я хотел за всю свою жизнь, у меня есть. Или скоро будет. Так устроено, так положено.
— А экзорцистом ты тоже с детства мечтал быть?
— Нет, конечно. Так получилось. Я много натворил зла по жизни, но и добра тоже порядочно. И это как… Ну, в общем, все вышло так, как надо.
Я не стал продолжать разговор, просто нашел небольшое упавшее деревце и молча присел на него.
Тяжело было мне размышлять о тех обстоятельствах, которые сделали меня таким. На самом деле сверхспособности – это не привилегия. Это великая ответственность без права на ошибку.
Как и сейчас, когда мы замерли в томительном ожидании великих событий, где нельзя упустить ничего, где нужна только победа. Второй попытки нет.
И вот, наконец, сквозь висящие клочки тумана мы все одновременно увидели яркую светящуюся нить, прошившую эти мертвые аллеи. Лазер Лунного. Направление читалось сразу, ошибки быть не могло.
Мы рванули с места. И тут я с ужасом увидел, как Мила на бегу достала из кобуры пистолет.
— С ума не сходи, - пропыхтел я.
— Молчи, - оборвала меня она. - Так надо.
И как только в плотной серо-зеленой мгле проявились два силуэта — один с ярким огоньком в руке, а другой высокий и горделивый — капитан полиции открыла огонь.
Четыре пули получил Петр Дмитриевич, прежде чем пошатнуться и припасть на одно колено.
Мы подбежали к нему, окружив демона полукольцом.
— Сволочи, - шепнул он, зверским взглядом окидывая нас всех. Тон его голоса резко изменился. Он не говорил, а рычал. - Как вы смогли разгадать? Где мой Митя?
— Митя на небесах и он прощен, - сказал я. - А вот вы ответите по полной программе.
— Уж не перед тобой ли, щенок? Ах, я забыл, ты прихвостень того парня, что пошел проповедовать евреям. Ха, так он на две тысячи лет меня моложе. Или ты, узкоглазая? Ой, черт, больно-то как! А ты и вправду силен, Игрок!
— Я пообещал Лан, что сворочу челюсть всякому, кто назовет ее узкоглазой.
— Прости, Лан, - внезапно встряла Мила на ломаном английском. - Я тоже тебя так называла.
— Все хорошо, - прошептала кореянка. - Все хорошо.
— Тьфу, - Петр Дмитриевич сплюнул сгустком крови. - Ладно. Захандрил твой Будда, а? Растеряли вы свои пути?
— Никто не потерял, - холодно ответила Лан. - И на твоем месте я бы не сыпала оскорблениями.
— Ты никогда не будешь на моем месте. И это хорошо для тебя. Знали бы вы, как тяжело нести бремя мести тем, кого ты не знаешь. Тиамат сошла с ума. Ее дух везде. Вода губит людей. Но она хитрая. Сама не топит. Если только не считать «Титаник». Это ее шедевр. А так всё мы. Но я устал, и поэтому нанял Митю.
— А на Первой Детской Железной Дороге? - спросил Лунный.
— Недоразумение, - буркнул лахама. - Я не хотел. Так случайно получилось. Не важно. Во всем виновата река Москва.
— Я могу убить тебя, - холодно молвил Лунный. - И похоронить твое тело. Или ты предпочтешь уйти к хозяйке?