- Они окружили Тринадцатый, - кричит он всем.
Я плохо понимаю, что к чему. Хотя знаю, что причина в Сноу.
Как только мы подходим к остальным вплотную, я вижу, что Гейл ранен. Не так как я и не так как Пит.
У Гейла рассечена рука и бок. Нет. Ужасающий страх застывает на моём лице при виде его ран. Гейл поворачивается ко мне голову. Грустная улыбка.
- Мы ещё живы, Кискис, - он пытается пошевелить плечом, но морщиться от боли.
У Финника ободраны лицо, шея, ладони, но он не показывает боли. Саймон самый здоровый. Его куртка в крови, но на нём ран я не замечаю.
- Что происходит? – Не выдерживаю я. И жду объяснений от всех.
Все четверо переводят взгляд на меня.
Ожидала, что начнет Пит или Финник, но первым говорит Саймон:
- Война, - все, как по команде, смотрят вдаль.
Я подхожу к краю холма и вижу ад. Огонь. Он повсюду. Я не вижу озера, где была свадьба Финника и Энни. Не вижу входа в Тринадцатый. Огонь. Планолёты. Три штуки кружат над местностью. Остальные выстроились в ряд недалеко от окраины Тринадцатого. Люди в тёмном (именно такие стреляли в нас с Питом теми иголками). У всех оружие. Они обшаривают местность. Ищут вход?
Сноу опередил Койн. Он первым напал. Никто не ожидал. Что со всеми?
Я судорожно поворачиваюсь и смотрю на Пита.
- Что с ними? – Голос срывается слезами.
- Они должны были успеть спрятаться в бункер, - твёрдо говорит Финник. Больше себе, чем мне.
Энни (я смотрю на поникшего Финника), Мадж, семья Гейла (напарник опустил голову).
Молча стою и закрываю глаза. Боль внутри меня ломает рёбра. Когда уже будет мир?
Что этим двоим нужно?
Ухмыляюсь про себя и отвечаю: «ВЛАСТЬ».
Койн не победит в этой войне. Не победит и Сноу. Ещё не знаю как, но я всё сделаю зависящая от меня, чтобы никто из них не стоял у власти и издевался над нами.
- Китнисс, - зовёт меня Пит. Я открываю глаза и смотрю на мужа. На удивление, Пит слегка улыбается.
Я вопросительно смотрю.
- Пошли искать пещеру, - протягивает он мне свою ладонь.
Я закатываю глаза и улыбаюсь.
Без сомнений. Голодные игры для нас не кончились. Мы словно вновь попали на арену. Только в конце нас не ждёт интервью и врачи. Это сражение с другой стороны – мы будем сражаться с организаторами. Наш союз «трибутов» теперь больше. И мы – профи.
Игра началась.
***
Кошмарная ночь. Взрывы заканчиваются лишь, когда начинает светать. И тишина действует на меня ещё хуже, чем гром.
Что, если больше никого нет? Что, если мы – жалкая кучка выживших?
Но я не плачу.
Пит рядом. Я стараюсь не думать о Прим и маме. О том, что они сейчас чувствуют. Где они… Живы ли?
Нет. Сейчас паника мне не нужна.
Меня рвёт пару раз за ночь. Организм перестал меня слушаться. Я подавляю боль в теле. Стараюсь отвлечься…
Финник и Саймон ушли вглубь леса, искать воду. Вода сейчас очень нужна. Гейлу хуже. Его рана кровоточит с новой силой. Мы с Питом не отходим от него. И мы ничего не можем сделать. У нас ничего нет. Мне тошно. Я вновь ничего не могу.
Когда взрывы перестали громыхать, я сажусь рядом с Гейлом и кладу его голову себе на колени. Напарник тяжело дышит.
Смотрю, как Пит с сочувствием наблюдает за ним. Потом смотрит на меня и понимающе кивает. Пит проходит дальше по склону. Даёт нам возможность поговорить.
- Это конец, - выдыхает Гейл.
Я сжимаю кулак. Нет, Гейл. Только не ты. Ты не можешь сдаться сейчас.
- Прекрати, - осуждаю его я.
Гейл ухмыляется, а затем кашляет.
- Разве нет, Кискис, - он вдруг смотрит в мои глаза, ища в них поддержку. – Что нам делать?
Тишина.
Я не знаю. Гейл прав, но всё же…
- Нам нельзя сдаваться, - грустно отвечаю я. – Они этого только и ждут. Быть может, они и сейчас думают, что мы все мертвы… Но… - Я останавливаюсь. Безумная грусть. – Наши семьи надеются на нас…