- Через час мы прибудем в Двенадцатый! – Хеймитч разводит руками, словно говоря, что мы попадём в рай. – Что вы такие кислые? – Смотрит на нас Хеймитч. – То ныли, что домой хотите, то сидите, как будто вас на казнь ведут…
- Мы рады, - сухо отвечает за нас Пит.
- Тогда улыбнитесь, а то мне смотреть на вас тошно! – Хеймитч делает глоток чего-то.
Я натягиваю улыбку и видимо Пит тоже.
- Так лучше! – Тычет в нас Хеймитч своим пальцем. – Вы же счастливые влюблённые! Не забывайте! – Он смотрит на дверь. – Пойду, узнаю нюансы.
Он встаёт из-за стола и уходит.
Оставив нас одних... Счастливые несчастные влюблённые. Меня тошнит. Лучше бы я вчера спрыгнула с поезда.
Я беру вилку, и начинаю есть блинчики. Пит молчит и не притрагивается к еде.
- Прости, - говорит он, наконец.
Я останавливаюсь и задумываюсь: разве он должен просить прощение. Это я всё начала…
- Нет, ты прости.
Пит уже открывает рот, чтобы возразить, но тут входит Хеймитч:
- Все родные уже ждут на перроне! – Счастливо сообщает он.
Меня бросает в дрожь. Как после всего я буду изображать счастливую семью? Перед всеми…
Я ошибалась раньше… кошмары только начинаются…
***
Подъехав к Двенадцатому, поезд останавливается, но мы не выходим.
Хеймитч даёт нам последние наставления. Как они уже достали.
- Вы меня вообще слушаете? – Одёргивает нас Хеймитч, когда мы стоим около выхода и закрытой двери. – Что с вами? Улыбайтесь! Публика ждёт! – И он тычет пальцем на дверь.
- Нас и сейчас толпа из Капитолия встретит? – Угрюмо спрашивает Пит.
- Не так много, но парочка репортёров будет… - Хеймитч недовольно смотрит на нас и берёт мой руку, потом руку Пита и соединяет их.
Всё моё тело напрягается, когда я чувствую прикосновение Пита. Его руку. Что эти руки делали вчера…
Я не смотрю на Пита. Боюсь встретить его глаза.
- И не разъединяйтесь, пока я не скажу! – Рычит Хеймитч. Он разворачивается и открывает дверь.
Яркие лучи солнца бьют в глаза. Я прикрываю их свободной рукой.
- Вот мы и дома, - такими словами завершает Пит наш Тур победителей.
Дом. А на моём лице нет улыбки…
Но она появляется, когда я вижу Прим. Её весёлое махание рукой. Счастливый крик. Широкая улыбка.
Я дома.
Все родственники стоят далеко. Впереди репортёры. Их больше, чем обещал Хеймитч.
Когда я это понимаю, мне не нужно напоминать об улыбке. Я, уже не замечая, веду себя фальшиво. Я действительно другая.
Мы спускаемся из вагона. Пит подаёт мне руку, и я схожу по лестнице. В этот момент я не думаю о вчерашней ночи. Быстрее бы обнять Прим.
Я не вижу среди родных Гейла. Оно и понятно.
- Одно фото, пожалуйста! – Почти кричит какой-то репортёр нам в лицо.
Послать бы тебя, но нельзя…
- Конечно,- улыбается Пит.
Мой муж подходит ко мне вплотную и обнимает за талию. Я сначала теряюсь от его близости, вспышка камеры возвращает меня в реальность. Я свободно прижимаюсь к нему и кладу голову на грудь.
«Счастливая семья».
И больше слова не нужны.
Нас фотографируют сразу несколько людей.
Убедить Сноу…
Вспоминаю улыбку сестры, он не тронет её.
Поднимаю голову к лицу Пита и целую его в губы. Пит принимает его, но не продолжает.
И это меня удивляет.
Хотя… всё равно.
Скоро я буду рядом с Прим.
Я машу всем рукой, и мы проходим дальше.
***
Проходит уйма времени, прежде чем я обнимаю сестру.
- Ты меня так задушишь, - говорит Прим.
Я отпускаю её и беру лицо сестрёнки в свои ладони. Этот ангел мне улыбается и берёт мою руку в свою.
- Ты не представляешь, как я скучала! – Возбуждённо говорю.
- Я тоже! Мы с мамой каждый день смотрели новости и ждали тебя на экране, - Прим рассказывает почти взахлёб.