- Привет, Гейл, - его имя Пит протягивает с особой натяжкой.
Я отпускаю Гейла и поворачиваюсь к Питу.
- Привет, - сухо приветствует Гейл Пита. – Я уже уходил…
Гейл пожимает мне руку на прощание и проходит мимо Пита, чуть не задев его плечом.
- Заходи, как будет время, - кричу я Гейлу, когда он уже спустился с лестницы. Он оборачивается и дарит мне улыбку.
Пит, не отрываясь, смотрит на меня. Я, не отвечая на его укоризненный взгляд, захожу в дом.
Направляюсь в свою комнату.
Я понимаю Пита, но Гейл - мой друг. Я не смогу вычеркнуть его из своей жизни. Я с ним просто обнялась! Это не преступление.
Пит не идёт за мной. Он заходит в свою комнату.
Я ложусь на свою кровать. Немного чувствую вину. Я не клялась Питу в верности, но мы ведь вместе.
Да! Я виновата…
Нужно пойти к нему. Быстро встаю с кровати и подхожу к полуоткрытой двери в комнаты Пита.
Он стоит около окна, засунув руки в карманы. Я тихонько толкаю дверь и проскальзываю внутрь.
Я не скрываю своего присутствия. Так что смело сажусь на его кровать и подгибаю под себя ноги.
Питу требуется несколько минут, прежде чем он посмотрел на меня. Его взгляд растерян и полон грусти.
Я не понимаю.
- Зачем он приходил? – Хриплый вопрос Пита.
- Сказать «спасибо»…
- За что? – Пит не меняет свой тон.
- За то, что его мама не боится, что её дети пойдут на игры, - я ласково смотрю на Пита. Не хочу, чтобы он расстраивался из-за пустяка.
Пит молчит с опущенными глазами. Обдумывает. То ли мои слова, то ли ситуацию.
- Он пошёл к Мадж, - говорю я, как оправдание. – Мы с ним друзья.
- А, кажется иное, - резко отвечает Пит.
- Нет! – Настойчиво говорю я, наморщив лоб. – Мы только друзья! И по-другому быть не может.
- Но как я должен реагировать… - Пит запинается. – Прихожу домой, а ты обнимаешься с другим. Да еще, с каким другим! – Пит нервозно разводит руки и отворачивается от меня.
Я напряжённо встаю с кровати.
- Мы знакомы с детства, - оправдываюсь я. – И оно у нас было непростое. Гейл – часть моей жизни, - пожимаю плечами. – Мы друзья, - вновь повторяю я.
- Он тебя целовал, - Пит слишком быстро разворачивается и подходит ко мне. Так, что я не успеваю среагировать и почти падаю на кровать. Выравниваю равновесие и смотрю в напуганные глаза Пита.
- Нет, - машу головой. – Я бы не позволила.
Пит прикрывает глаза. Он будто договаривается сам с собой. Верить мне или нет.
- Поверь, - я кладу свои ладони на его грудь. Его сердце бешено стучит. – Мне не нужен Гейл. Я твоя.
Пит раскрывает глаза и смотрит на меня без улыбки. Ни одна мышца не движется на его лице.
Он кладёт свою руку на мою талию, а второй придвигает меня за шею.
Ещё немного и язык Пита страстно блуждает рядом с моим языком. Он задевает моё нёбо, мои зубы. Манит мои губы. Я вновь в его власти. Задаюсь вопросом: когда мне стало нравиться, что Пит сильнее меня? Что он имеет власть надо мной?
Не знаю. Но сейчас я хочу почувствовать эту власть.
Я кусаю его губы. Запускаю свои руки под его майку. Жмусь к нему сильнее. Всё ради того, чтобы он показал мне свою силу, указал мне на мою слабость. Доказал мне, что я его. Только его.
Пит словно слышит мои мысли. Он грубо толкает меня на кровать и раздвигает мои ноги. Возбуждение накрывает меня. А мой взгляд умоляюще смотрит на Пита и просит не оставлять меня сейчас одну. Я нуждаюсь в Пите. Я хочу его.
Пит не сразу идёт ко мне. Сначала он изучает меня, будто видит впервые. Он останавливается на губах и грубо впивается в них. Я встречаю Пита с той же грубостью. Со всей страстью. Со всей яркостью желания, которое есть во мне.
Пит проводит рукой по моим волосам, а я ловлю его руку и тяну её к губам. Целую каждый палец его грубой руки. Мои руки. Он останавливается и дразнит мои губы, не давая, прикоснутся к пальцам.
«Не мучай меня!» - хочу крикнуть, сколько позволяет голос. Но Пит оголяет мои бёдра, задрав подол моего платья повыше. Сейчас нас разделяет только моё бельё и его брюки. Но это ненадолго.
Я снимаю майку с Пита и добираюсь до ремня его брюк. Быстро расправившись с застёжкой, я принимаюсь за его молнию. Пит улыбается, когда видит моё нетерпение. Будь доволен, Мелларк – тебе досталось нечто большее, чем победа на Голодных играх.