Мы не спеша идём к поезду. Нас сопровождают люди, которые суют нам в лица камеры. Хеймитч идёт рядом. Мы договорились, что поцелуй должен быть около входа в вагон. Быстрее бы с этим разделаться.
– Не боишься упасть? – спрашивает Пит, наклонившись ко мне к самому уху.
Он смотрит на меня и нежно улыбается. Притворщик.
Я поворачиваюсь к нему и говорю на ухо:
– Если только ты не толкнёшь… – и возвращаю ему нежную улыбку.
Слышу восторженные вздохи репортёров. Идиоты.
Им только это и нужно. Будет о чём написать в своих газетках.
Вам нужны события? Получайте!
Я притягиваю Пита к себе и нежно целую.
Пит ошарашено смотрит на меня. Не дав ему опомниться, я делаю шаг и сокращаю расстояние между нами до минимума, а затем ещё раз целую. Этот поцелуй другой. Я смелею и пускаю в ход свой язычок.
Пит будто только в этот момент понимает, что нас снимают, и прижимает меня к себе, крепко обхватив рукой мою талию.
Ещё пару секунд и я отодвигаюсь от Пита. Я смотрю на него и ехидно улыбаюсь.
Не только ты умеешь удивлять, Мелларк!
Хеймитч и Эффи замерли на месте. Мы не следовали плану.
Переживут. Поорут и перестанут.
После мы спокойно доходим до вагона. Машем всем рукой и скрываемся за дверями. Вся наша команда идёт следом. Все молчат.
Тишину никто не нарушает даже когда поезд трогается. У всех дар речи пропал что ли?
Но я рано радовалась.
Хеймитч выдерживает не больше пяти минут:
– Когда я говорю «следуем плану», значит нужно следовать плану! – грубо восклицает ментор. – Вы ещё слишком молоды, чтобы импровизировать. Как вырастете, я вам слова не скажу. А сейчас вы должны слушаться меня! – Хеймитч потирает лоб ладонью. Он что-то обдумывает.
Даже Эффи молчит. Остальные неспешно расходятся по своим купе.
– Вот что, – начинает Хеймитч. – У нас новость и она вам не понравится, – переводит взгляд на Эффи. Она кивает.
– Этот поезд прислал Сноу, – начинает пищать Эффи. – Здесь всё сделано по его указу, – она мнётся, не решаясь что-то сказать. Да что такое?!
– И? – не выдерживает Пит.
– И вы спите в одном купе… – заканчивает Хеймитч.
– Что? – в один голос переспрашиваем мы. Мне не хватает воздуха. Питу, судя по его тяжелому дыханию, тоже.
– Это его идея, – оправдывается ментор.
Я растерянно смотрю то на Эффи, то на Хеймитча. Пожалуйста, скажите, что вы пошутили.
– Что, в вагоне нет свободного купе? – яростно спрашивает Пит.
– Есть. Но в вагоне есть и посторонние глаза, – ментор многозначительно смотрит на нас. – Нам не нужны дурные слухи, – подытоживает Хеймитч.
Паника охватывает меня. Я и он в одной кровати? Нееееет!
– А Эффи не может поспать с тобой? – спрашиваю я первое, что пришло на ум.
Эффи удивлённо смотрит на меня.
– То, что он лапает меня на Жатве, не означает, что я готова спать с ним рядом! – Эффи явно разозлилась.
– Нет! – рявкает Хеймитч, резко вставая. – Вы спите в одном купе и в одной кровати. Пора вам привыкать друг к другу. И точка.
Хеймитч разворачивается и уходит, закрыв за собой дверь.
Эффи всё ещё злобно смотрит на меня.
Я не буду извиняться! Мне в сто раз хуже, чем тебе, Эффи!
– Ваша комната в конце вагона, – выдержанно сообщает она. – Ужин через час.
И последовав примеру Хеймитча, она уходит.
Я сажусь на стул и кладу голову на стоящий передо мной стол.
Зачем всё это? Почему они не дают нам свободы? Здесь ведь нет камер. Зачем нам спать рядом?
– Это всё равно случилось бы рано или поздно, – говорит Пит и садится рядом. – Не здесь, так в Капитолии.