Боятся?
Что вообще такое? Это война?
Где мама и Прим? Почему со мной не говорят? Почему не скажут, что с Питом?
Я падаю на пол и начинаю реветь. Я кусаю свои пальцы.
Ненавижу их!
Все против меня. Я не отдам им ребёнка. Судорожно обхватываю свой живот.
А что, если это обман? Если я в Капитолии? А Сноу сейчас наблюдает за мной и наслаждается моей беспомощностью!
Я теряю разум…
Это какой-то ад!
Я плачу, реву, пускаю слюни. Слышу скрип двери и лёгкие шаги. Готова убить любого!
Резкий укол в шею. Вновь темнота.
***
- Как себя чувствуешь, солнышко, - противный мне голос спокойно интересуется.
Я разминаю шею. Вроде опять лежу на кушетке. Не спешу открывать глаза и смотреть на этого предателя. Неожиданная боль в голове. Что они вкололи мне?
- Не делай вид, что тебе интересно моё самочувствие… - Всё ещё не открываю глаза. – Я не верю…
- Легче стало, - протягивает Хеймитч.
Я открываю глаза и стараюсь узнать своего ментора. Вроде он и не он… Хочется вцепиться ему в глотку и как следует надавить!
Я прищуриваю глаза и вопросительно развожу руками. Слегка осматриваюсь. Мы одни.
- Ждёшь объяснений? – Ухмыляется он.
- Где Пит? – Не отвечаю на его ухмылку.
Он вздыхает.
- В медблоке… - Проводит рукой по волосам. – Ему досталось больше, чем тебе.
- Чем мне? - Я привстаю с кушетки.
- Иголки, - Хеймитч проводит по моей руке и плечу. – Они вызвали… - Он пытается подобрать слова. – Неожиданные последствия.
- Какие? – Раздражаюсь я его медлительности.
- Агрессия, - указывает он пальцем на меня. – И… - Ещё пауза. – Доктор думает, что это яд, который вызывает худшие качества у человека. Ненависть, злобу… - Он поджимает губы. – Пит получил слишком большую дозу…
- Я не понимаю, - кричу на ментора.
- Я не смогу объяснить тебе, если ты не можешь слушать! – Ставит Хеймитч меня на место. – Иголки сделали Пита другим. Если у тебя уже проходит эффект, то у Пита он только начинается. В его тело попало семнадцать иголок…
Я помню, как вытаскивала их. По-моему, иголок было больше…
Мне становится жарко. Пит жив. Живой. Всё будет в порядке!
- Я хочу его увидеть, - оживляюсь и с надеждой смотрю на ментора.
- Нет, - быстро отвечает он. – Ты ещё агрессивна.
- Я спокойна, - с натяжкой отвечаю. Встаю с кушетки и смотрю прямо в глаза предателя.
Хеймитч устало машет головой:
- Он не готов тебя увидеть… - Пожимает плечами.
Я теряюсь. О чём он? Что за глупость?
- Как я уже сказал, - Хеймитч отворачивается. – Слишком большая доза… Пит помнит только плохое. Свою ненависть… - Он поворачивается и смотрит на меня. - … к тебе…
Я чувствую слабость в коленях. Сажусь на кушетку и смотрю в пол. Этого не может быть…
- Но это пройдёт, - поправляется Хеймитч. – Нужно подождать. Вы ведь и так друг друга недолюбливаете, чего тебе стоит держаться от него подальше? Здесь вам не нужно притворятся… – Он кладёт свою руку на моё плечо. – Он слишком агрессивен,… может и убить… тебя.
- Почему меня? – Безнадёжно спрашиваю.
- Ты – главный объект его ненависти, - Хеймитч садится рядом. – Всегда им была…
Этот кошмар реален. Пит вновь ненавидит меня и с большей силой. Он всё забыл…
Вдруг всё становится неважно… Я одна.
- Это ещё не все сюрпризы, - начинает Хеймитч.
- Знаю… - Сухо отвечаю я. – Мы в несуществующем дистрикте…
- Если бы только это, - ментор опускает глаза.
Я перевожу взгляд на Хеймитча. Что ещё?
- Мы стали свидетелями войны… - Его голос стал жестче. – Ты подарила людям надежду… - Не понимаю, к чему был этот комментарий. – Двенадцатого нет…
- Что? – Паника.
- С твоими родными всё хорошо, - он выставляет руки, чтобы успокоить меня. – Их вывели, как и некоторых других жителей, но в остальном… - Хеймитч потирает руки. – Там одни развалины.